Законы мозга. Универсальные правила - стр. 8
Удивительно, но последующие господа диссиденты, взявшие реванш у товарищей коммунистов, оказались в отношении Ивана Петровича столь же близорукими. Все словно бы и забыли, что Павлов изучал не только собачек да обезьянок, но еще и человека, работал в психиатрической клинике (ныне это Клиника неврозов им. И. П. Павлова), а также открыл и сформулировал «рефлекс свободы»! Наконец, этот «коммуняка» бойкотировал научные форумы, выказывая таким образом свое негодование по поводу арестов и разрушения церквей, и, что тоже факт, написал товарищу Сталину письмо, в котором открыто назвал его автором фашистского строя.
Если кого и можно уподобить Филиппу Филипповичу Преображенскому из знаменитой булгаковской повести, так это Ивана Петровича Павлова (кстати, знаменитый фильм снимался именно на его кафедре, в тех же помещениях, где Павлов проводил свои эксперименты и читал лекции), поскольку, как и у Филиппа Филипповича, у Ивана Петровича «рефлекс свободы» был удивительным! Павлов не слыл особенно верующим человеком, но когда коммунисты закрывали и разрушали церкви, он стал демонстративно осенять себя крестным знамением прямо на улице, завидев любую церковную маковку. Рассказывают, что однажды (дело было в северной столице) Иван Петрович перекрестился на площади перед Владимирской церковью. Молодой румяный постовой смерил старика взглядом, улыбнулся и добродушно бросил вдогонку лауреату Нобелевской премии: «Темнота!»
Именно Павлов сформулировал один из наиважнейших принципов, определяющих работу мозга, – «принцип динамического стереотипа». К сожалению, значимость этого открытия не была оценена должным образом – ни тогда, ни в последующем, эту досадную неприятность мы сейчас и поправим.
Манной крупы не желаете?
Она оказалась в Клинике неврозов после трагической и внезапной гибели своего мужа – автомобильная катастрофа. Врачи клиники, насколько это вообще возможно в таких случаях, оказали ей помощь, я со своей стороны проводил психотерапию. И вот почти к самому моменту выписки она рассказала мне удивительную историю…
Смущаясь, она начала так:
– Я, наверное, наркоманка.
Мои брови от удивления самопроизвольно поползли вверх. Трудно было представить подобный «порок» у благополучной и успешной (по крайней мере, до недавнего времени) женщины сорока лет, работающей в солидной конторе, воспитывающей сына, который поступает в университет, а вечерами играет на скрипке… Трудно. Впрочем, удивление мое длилось недолго.
– Не в обычном смысле, – продолжила она.
– «Не в обычном» – это в каком?
– Меня снова потянуло на сухую манку.