Закон жертвы: ловушки прошлого - стр. 36
Маринка с ненавистью смотрела на мужчин.
– Ну, что ты так смотришь? Вы, бабы, только для этого и созданы. Вадик, если тебе не нравятся ее глазки, выруби ее уколом. Сейчас, милочка, будешь баиньки.
Потирая руки и противно хихикая, он произнес:
– Я тебя уверяю, Вадим, сейчас ты получишь массу удовольствия.
Вадим набрал шприц, сделал ей укол, и сознание наконец покинуло ее. Маринка так хотела этого, если бы этот гад залез на нее, она бы умерла от омерзения.
Ей опять снился тот странный сон: но теперь черный ужас захватывал ее своими лапами, это было знакомое ощущение, такое она испытывала, когда ходила с бабой Аллой на красный уровень и чуть не погибла там. Только сейчас чернота засасывала ее, она видела рядом Машу, она, как могла, отпихивала девочку от чудовища, но сама не могла справиться с ним. Ужас овладевал, залезал в душу. Он пил жизнь, но противостоять этому она не могла, силы покидали ее. Она сделала последнее усилие, чтобы спасти девочку, и… проснулась.
Она сразу же вспомнила, что с ней произошло. Кто-то ходил по палате. Она постаралась, чтобы не заметили, что она пришла в себя. Сквозь веки она чувствовала, что был день. Интересно сколько она лежала без сознания? Она все еще не ощущала своего тела, но язык уже стал шевелиться. Низ живота болел. С нее сняли все, она лежала абсолютно голая. Дверь в палату кто-то открыл, и она услышала женский голос:
– Это опять ты, Вадим? Может, хватит? Уважай хотя бы меня. Неужели это может доставлять удовольствие? Ведь женщина без сознания. Тебе Петр Иванович разрешил это делать?
– Господи, Аля, конечно, разрешил. Я всю жизнь мечтал о такой девочке. А она не совсем без сознания, ребенок шевелится, это такой кайф.
– Вадим, я больше не дам тебе этого делать! Ты вообще не должен быть здесь. Мне приказали никого сюда не пускать.
– Алечка, я не кто-то. Я – правая рука Петра Ивановича. Я все равно возьму ее еще раз. Ты же меня знаешь.
– Вадим, а я сейчас позвоню Петру Ивановичу и расскажу ему. Ей рожать через три дня. А что будет, если роды начнутся сейчас? Она же еще без сознания! А ты ходишь к ней каждый час вот уже целые сутки. Ты что, не понимаешь, что она беременна?
– Алька, разреши еще разок, я заплачу тебе зелеными?
– Я же сказала тебе, только если разрешит Петр Иванович. Но я знаю точно, что он не разрешит. У нее могут начаться роды после твоих художеств.
– Ладно, ладно, не надо звонить, – сказал он примирительно.
Маринка чувствовала, что мужчина стоял возле нее, очевидно решая, что же делать: может, все-таки поступить так, как хотелось ему? Но девушка стояла на своем: