Закон жанра - стр. 29

Но куда больше ему нравилось познавать жизнь вместе с Ксенией. Да и не жизнь это была, а самая настоящая сказка... Но сказка неожиданно закончилась. И беда пришла оттуда, откуда он должен был ее ждать, но почему-то не ждал. В марте Ярослав получил повестку в военкомат. Прошел медицинское обследование. А в апреле прибыл на призывную комиссию.

Военком для вида пролистал его личное дело. Хмуро, но торжественно глянул на него:

– Ну что, призывник Барьянов, будем служить!

– Но я не хочу, – растерянно посмотрел на него Ярослав.

– Не хочешь – заставим, не можешь – научим...

– Ну, я не то чтобы не хочу. Просто я летом поступать собираюсь...

– Куда?

– В театральное.

– Так ты что у нас, артист?

– Актер... – поправил полковника Ярослав. – То есть будущий актер...

– Ты будущий солдат, Барьянов, вот что я тебе скажу... А в училище свое поступишь, когда из армии придешь... Да ты сам посуди, друг ты мой ситный. Вот я вдруг стал добрым и, допустим, – допустим! – дал тебе отсрочку. И что, ты поступаешь в свое училище, да? Хорошо, поступил. А чтоб ты знал, в театральном училище военной кафедры нет. Так что этой осенью в армию все равно идти. С первого курса в армию, осенью. И через два года вернешься, тоже осенью. А ты сейчас пойдешь весной. И весной через две зимы вернешься. Раньше сядешь... Ээ, раньше уйдешь – раньше вернешься... Ну что, я тебя уговорил?

– А-а... У меня ранение было, ножевое. Я еще силы не восстановил... – выкинул он свой последний козырь.

– Не отлынивай, Барьянов, не надо. Здесь вот четко написано, – военком ткнул пальцем в личное дело, – годен к военной службе без ограничений. И физические показатели у тебя высокие... Нет, Барьянов, не отвертишься. Будешь служить, никуда не денешься!..

Уговаривать комиссию было бесполезно. И сам умаешься, и людей насмешишь. А в армию все равно забреют...

Домой Ярослав вернулся как в воду опущенный. И сам расстроился, и Ксению расстроил.

– Военком говорит, раньше сяду – раньше выйду...

– Не мог он такого сказать. Садятся уголовники...

Такие, как Артур, мысленно добавил Ярослав. За подлый удар ножом его обидчик получил сполна. Четыре года колонии. Так ему и надо... А сам Ярослав получил два года. И отказаться нельзя, потому что за отлынивание от службы предусмотрена уголовная ответственность. А он не уголовник... Да и Родине нужно служить. Умом он это понимал, но душа так не хотела отрываться от Ксении.

– И вообще, я не вижу повода для похоронных настроений, – вымученно улыбнулась она.

Ей тоже не хотелось оставаться без него.

– Два года – не вся жизнь. Отслужишь, вернешься...