Закон улитки - стр. 21
Виктор остановился, рассмотрел монументальный портрет покойного, и тут его осенило – это же тот самый покойник, который «познакомил» его и Мишу с Лешей, это отсюда их с пингвином Леша первый раз подвозил домой на своей машине.
«Расторопов Петр Витальевич. 15.03.1971—11.10.1997».
«Одиннадцатое октября, – подумал Виктор. – Хоронили, наверно, на третий день… тринадцатого… Несчастливое число…»
Опять прозвенел далекий трамвай, и Виктор продолжил свой путь по кадбищенской аллее. Над головой летали вороны. Каркали. К их карканью добавился отдаленный похоронный марш, и Виктор, оглянувшись, увидел далеко, в глубине кладбища, скопление людей. Очередные проводы в вечность.
Минут через десять, свернув на аллею, выходящую уже к воротам, Виктор увидел, как на Байковое кладбище въехало десятка полтора крутых иномарок, среди них – роскошный лимузин-катафалк. В хвосте этой колонны следовали четыре одинаковых черных джипа. Замыкающий колонну джип остановился. Из него выскочили двое парней. Они стали по обе стороны от ворот, а вся кавалькада поехала дальше, по аллее, ведущей к церкви и крематорию.
Виктор насторожился, его губы едва заметно улыбнулись вслед внезапному предположению.
«Какие крутые похороны без пингвина?» – подумал он, внимательным взглядом провожая колонну иномарок.
Он ускорил шаг и, срезая угол, пошел к кладбищенской церкви прямо по участку, лавируя между надгробиями и оградками. Перед глазами мелькали фамилии и даты жизни, но стоило Виктору обратить внимание на какой-нибудь памятник, как натыкался он на очередную оградку или скамеечку, и этот путь, который казался еще пять минут назад кратчайшим, растягивался. А церковь, словно мираж в пустыне, не приближалась. Она словно парила над кладбищем, над этим полем, усеянным надгробиями и мрамором памятников. Она была недосягаемой, недоступной, как посмертное счастье. Но все-таки минут через десять законы физики снова обрели власть, и вот Виктор, приближаясь, видел уже, как заносят в церковь дорогой гроб из полированного красного дерева, с бронзовыми ручками четверо крепких, элегантно одетых мужчин. Остальные – а их было немало, человек сорок, – вышли из машин и терпеливо ждали своей очереди. Несколько дам – все в темных очках от Армани или Версаче. Длинные черные платья. Элегантная печаль одежды. И вдруг от дам к воротам церкви смешно пробежало невысокое черно-белое существо. Виктор не успел разглядеть его, он только уловил взглядом цвет и размер. И тут же сердце радостно екнуло. «Миша!» – подумал он, радуясь очевидной правоте своего более раннего предположения, что такие похороны не могут проходить без пингвина. Засмотревшись вперед, Виктор больно ударился о водопроводную трубу. Посмотрел под ноги – очередной «хоздворик» с краном, ведрами и лейкой. Обошел. Еще метров сто – и он выйдет на площадку перед церковью. И он, потерев рукой ушибленное колено, поспешил дальше. Вышел на аллею, ведущую к церкви. Увидел, как вся процессия уже зашла внутрь, и только двое сурового вида ребят остались у открытых церковных врат. И вдруг из этих дверей выскочил мальчишка – оборванный, лохматый. В руках он держал книгу. За ним следом – молодой дьяк. Оба бежали навстречу Виктору. Виктор остановился – мальчишка что было сил несся прямо на него, на ходу оглядываясь. «Воришка!» – понял Виктор и, сделав резкий выпад вперед, схватил мальчишку за правую руку. Мальчишка, потеряв равновесие, упал на асфальт аллеи и покатился по нему. К нему подскочил молодой дьяк с жидкой бороденкой и прыщавым лицом. Заметив краем глаза, что справедливость вот-вот будет восстановлена, Виктор продолжил свой путь. А дьяк тем временем вырвал из рук мальчишки книгу, ударил этой книгой его несколько раз по голове и тоже поспешил обратно к церкви. Догнал Виктора.