Закон тайги - стр. 6
Теперь сада нет. Сохранился только старый мельничный пруд, а на его берегу фундамент водяной мельницы. Люди рассказывают, что и мельница, и сад – всё принадлежало одному из моих дальних родственников. Он даже сумел выкупить всю семью у помещика и освободиться от крепостного права задолго до царского указа. Жил небедно. Построил на реке запруду, молол зерно и содержал сад. Сейчас ничего, кроме пруда, не осталось. А он меня интересует только на предмет живущих в нём карасей. Ребята говорили, что на удочку их не поймать – корма в пруду много. Ловят их только бреднем. Но я обязательно попробую на удочку, как только один буду. Не хочу, чтобы над моей неудачей кто-нибудь смеялся…
Мы все аккуратно переворачиваем в реке камни. Ловим притаившихся под ними раков. Они щиплются за пальцы, но не больно. Раки здесь мелкие, и клешни у них небольшие. Редко попадётся что-нибудь приличное. Самые крупные живут не здесь, а по речным берегам и в норах. Есть ещё место, где крупные раки имеют норы в глиняном речном дне. Чтобы их поймать, мы ходим по шею в воде и пальцами ног проверяем норы. Когда раки хватают за пальцы, ныряешь и тянешь их из укрытий.
Но сейчас нам нужна мелочь. На свежую раковую шейку хорошо берёт крупная рыба. Вот приманка готова, и я иду к одному из омутов. Насаживаю рачье мясо на крючок, забрасываю, стараясь попасть между листьями кувшинок, где от воды идёт пар. Поплавок поднялся и замер. Я тоже замер. Над рекой летят большие серые цапли, а по листьям кувшинок ходит болотная курочка. Я ей не мешаю. У неё своё дело, у меня своё. Она отвлекла моё внимание всего-то на минуту, но когда я вновь посмотрел на поплавок, его не было. Леска натягивается и уходит в сторону. Хватаю удилище, оно гнётся. Чувствую, как на крючке бьётся хорошая рыба, ходит под водой из стороны в сторону. Она огромная. В мыслях одно: только бы не зацепить, не зацепить!
Всё, рыба поддалась моему напору. Вытаскиваю на берег килограммового окуня. Ни фига себе! Он полосатый и колючий, и я тут же прокалываю его спинным плавником руку. Боли не чувствую. Стараюсь быстрее снять окуня с крючка и сунуть его в бидончик, который дала мне бабушка. Он еле-еле проходит в горлышко. Провалился, бьётся внутри, а я жду, когда он успокоится. Наконец мне удаётся перевести дыхание. Вот это трофей! Теперь чувствую боль, но это ерунда, до свадьбы заживёт.
Второй окунь хватает крючок через минуту. Окунь поменьше первого, но всё равно приятно. Снова поплавок под водой. Я подсекаю, рассчитывая на приличную рыбу. Из воды, как пробка из-под шампанского, вылетает ёрш. Маленький, сопливый и колючий. Ругаюсь, вытаскивая глубоко проглоченный крючок.