Закон молодильного яблочка - стр. 33
Валентина сразу поняла, что происходит у Роминых. Но она же не хозяйка, не имеет права делать замечания стае вороватых и ленивых слуг. Однако позже Федякина увидела, как из сумки бегущей вприпрыжку к воротам камеристки выпала головка дорогого французского сыра, и рассвирепела. Валя ринулась к Коле и заявила:
– Твоя мать сегодня раздает автографы знакомым, ты решаешь важные задачи бизнеса, а ваша прислуга тем временем прет что ни попадя из дома. Короче, я занимаюсь хозяйством. Имеешь что-либо против?
– Нет, дорогая, – заморгал жених. – А ты не устанешь? У мамы, когда она счета проверяет, так голова болит!
Валентина скрипнула зубами и рванула к будущей свекрови с тем же заявлением.
– Любовь моя! – восхитилась дама. – О, спасибо господу за тебя! У меня голова раскалывается, когда приходится денежки кухарке выдавать. Вот сегодня отсчитала тридцать тысяч на кило свеклы и чуть не слегла. Не хочу, чтобы ты занедужила.
– Не волнуйтесь, – хищно улыбнулась Федякина, – занедужат в доме все, кроме меня. Тридцать тысяч на свеклу? Ну, я им покажу!
– Возьми таблеточку от нервов, – заботливо предложила поэтесса, – Колечка их из Америки привозит. Я с садовником только после того, как две штуки приму, говорить могу. Он такие непонятные слова произносит! Например, гнездование ежей. У нас, оказывается, живет целая популяция этих зверушек, внесенных в Красную книгу, поэтому приходится платить налог государству за пользование ежами…
Федякина выругалась, выскочила из спальни Елены Федоровны, вышвырнула в окно полученное от нее лекарство и ринулась на кухню. Думаю, Малюта Скуратов, глава опричнины, правая рука и друг Ивана Грозного, боярин, который прославился на века крутым нравом и жестокостью по отношению к тем, кто занимался воровством, врал и изменял государю, мог бы искренне полюбить Валеньку, признать ее своей родной дочерью и каждое утро целовать в румяные щеки, приговаривая:
– Ах, девка, ох, молодца!
Глава 9
Для начала Валя выгнала всю прислугу, наняла людей в четыре раза меньше и заставила их в три раза больше работать. Расходы на хозяйство упали спелыми грушами на землю. Белье на кроватях теперь хрустело и пахло сиренью, Колины рубашки выглядели безукоризненно, из унитазов можно было пить воду, в саду все цвело и колосилось, налог на ежей государству перестали платить, парикмахера для белок более не нанимали. Горничные никогда не попадались на глаза хозяевам, повар каждый день готовил новые блюда, на какао не собиралась пенка, из шкафов спешно эмигрировала моль. Ну и так далее, всех радостей и не перечислить. Короче, в усадьбе началась новая жизнь.