Закон и честь. Часть вторая. Иллюзия закона - стр. 6
– Если вы меня слышите, и вы добрый христианин, то заклинаю, помогите мне, пожалуйста, – горячо зашептала Генриетта, надеясь, что её голос звучит всё же достаточно громко. Она просила и умоляла, даже зная, что обращается к чудовищу. Но всегда существует вероятность ошибиться, даже когда стопроцентно уверен в своей правоте. А вдруг за дверью вовсе и не Джек?! – Пожалуйста, помогите мне. Меня похитили и заперли здесь. В замочной скважине должен быть ключ! Если… Если же вы боитесь, то сбегайте за помощью или позовите полицию… Я вас очень прошу…
По грязным щекам девушки снова покатились слёзы. Она разговаривала с дверью, обращаясь к подозрительному шороху, предполагая, что снаружи оказался случайный прохожий, пусть и не похожий на сияющего рыцаря… Господи, да она совсем из ума выжила!
– Ты так трогательно просишь избавить тебя от мучений, что я почти было повёлся на твои уговоры… – внезапно раздалось из-за двери. – Ты умеешь убеждать, милашка. Вот только… На меня подобные слова не действуют, хе-хе!..
Мерзкий, скребущий по ушам затупленными когтями смех заставил Генриетту вскрикнуть от ужаса. Она отшатнулась, зажимая ладонью рот. Джек! Это был его голос, его смех.
Смех Попрыгунчика напоминал отвратительное кудахтанье. Генриетте стало противно до тошноты. Как может у человека быть такой смех? Такой голос? На взгляд девушки смех маньяка напоминал богопротивный лай очеловеченной гиены.
– Выпустите меня, выпустите… – Генриетте заскребла ногтями по твёрдому дереву, немилосердно губя броский маникюр. – Я никому не скажу, что видела вас. Никто не узнает об этом месте. Клянусь всем святым, что у меня есть!..
– Грязная потаскушка клянётся святынями? – оборвал хихиканье Попрыгунчик. – Что у тебя осталось святого, крошка? Ты, верно, хочешь надуть меня, проказница! Ха!
Генриетта обессиленно смежила веки. Перед закрытыми глазами замелькали разноцветные круги. В голове зашумело. Он издевается над ней. Глумится. Дальше будет только хуже. Наверняка от слов это чудовище перейдёт к действиям. Интересно, как далеко он способен зайти, изощряясь в пытках? Или же он будет насиловать её? Против воли Генриетте судорожно всхлипнула.
Видимо, со слухом у Джека проблем не было, поскольку он тут же сказал:
– Да не плачь ты. Чего ты ревёшь? Ты что – боишься меня?
– Угуу-у… – у девушки затряслись губы, она даже слова не смогла из себя выдавить.
– Зря-зря-зря… Я не причиняю вреда таким красоткам, как ты. Правда. Тебе не стоит меня бояться. Знаешь, даже обидно, когда все вокруг принимают тебя за бесчувственное злобное чудовище. За ужасного монстра. Тебе не кажется, что это несправедливо? Я вовсе не чудовище! Эй, ты чего замолчала?