Закон и честь. Часть вторая. Иллюзия закона - стр. 36
Сейчас Аткинс решил воспользоваться тайным ходом. Этим вечером он хотел опуститься на самые нижние уровни. Он давно не навещал её. Вряд ли она соскучилась по его обществу. Но Аткинсу было, в общем-то, наплевать на её мнение. Ему нравилось разговаривать с ней. Она была интереснейшим собеседником, когда находилась при памяти. Она была единственным человеком, к словам которой он прислушивался. Единственным человеком в мире. Аткинс до сих пор не знал, можно ли верить всему, что она говори. Он одновременно восхищался ею и ненавидел, жалел и боялся. Она вызвала в нём бурю обычно уверенно подавляемых эмоций. Она была уникальной. Жемчужиной его коллекции. Украшением его бестиария. Недосягаемая, непознаваемая, невозможная, она, тем не менее, существовала и одним своим существованием подтверждала старую истину, что в этом мире порой случаются настоящие чудеса.
Она была настоящим чудом. Внушающим страх, вызывающим сочувствие. Она была его собственностью. Он дорожил ею. Использовал её. Но при всём этом, наверно, по-своему и любил.
Она не знала, как её зовут. Абрахам Аткинс дал ей имя древней богини, обладающей даром предвидения. Фрея.
Глава 2
Элен проверила, заперла ли она дверь. В последнее время ей казалось, что двери в особняке Гиллроев обладают особыми свойствами. Словно живут собственной жизнью. Открываются и закрываются по своей прихоти, невзирая на запертые замки. Во всяком случае, уже не раз и не два она могла поклясться, что дверь в её спальню оказывалась незапертой, хотя она сама лично, всегда замыкала её на ключ перед сном и когда переодевалась.
Не зная, что и предположить, девушка стала тщательней следить за окружающими её вещами и постоянно напоминать себе, что в этом доме даже у стен есть уши и, судя по всему, глаза. Уж больно много всяких странностей проявляется в родовом гнезде Гиллроев в последнее время. И Элен совсем не радовалась тому, что в её спальню может кто-нибудь проникнуть, невзирая на дверной замок.
Запасные ключи от всех дверей, разумеется, имелись у дворецкого. И, конечно же, он наведывался в её комнату, когда у Элен выпадал законный выходной. В остальное же время она была полновластной владычицей отведённой ей спальни. Нет, тут определённо было что-то другое. Девушке казалось, что по странному стечению обстоятельств двери сами собой открываются именно тогда, когда она находилась в доме. Когда она принимала ванну, или же крепко спала, разметавшись на мягкой постели. А утром, подходя к двери, она обнаруживала, что она не заперта.
С недавних пор Элен стала оставлять ключ в замочной скважине. А ещё ей иногда мерещилось, что за ней следят. Она часто ловила на себе чей-то невидимый взгляд. Пугливо оборачивалась, слушая, как гулко колотится испуганно сжавшееся сердце, и встречала вокруг себя лишь пустоту. Но ощущение от слежки со временем возникало вновь. В коридорах, на лестничных площадках, в детской комнате, гостиной, столовой, холле. Ощущение слежки исчезало, когда она находилась в своей комнате. Но тогда оживали двери… Элен хотелось верить, что с вставленным в замочную скважину ключом ситуация несколько изменится.