Закон для дракона - стр. 3

– А у вас? – сразу перешел к делу Павлыш.

– У меня? – Пилот в затруднении повернулся к Лескину, но поддержки не получил. Тогда он опустил штурвал и закатал выше локтя рукав. Там обнаружился глубокий, еще не заживший шрам, словно по руке ударили топором. – А лихорадкой я уже два раза болел, – поспешил он успокоить Павлыша.

– Джим, не запугивай доктора, – сказал Лескин. Голос у него был высокий и чуть капризный.

– Как спустимся, я вами займусь, – пообещал Павлыш. – Через два дня и следов не останется.

При этих словах Лескин окончательно проснулся и проговорил назидательно:

– Вы нетактичны, молодой человек. Стрешний – замечательный врач.

– Я не хотел поставить под сомнение…

– А я повторяю, что Стрешний – отличный врач и делал все, что было в человеческих силах. Вы же, не зная наших условий…

Павлыш хотел было огрызнуться, потому что считал себя тоже неплохим врачом, но сдержался. Лескин, вернее всего, ревновал. Стрешний был его другом. А Павлыш выступал в роли безусого лейтенанта, которого прислали во взвод, где вчера ранили любимого командира.

У Лескина было длинное мятое лицо с мягким, обвислым носом, но большего никак не разберешь: лицо разрисовано грязью, словно у индейца, вышедшего на тропу войны.

– Рация у нас слабенькая, – провел отвлекающий маневр пилот Джим, который явно был человеком миролюбивым, что вообще свойственно гигантам. – Экспедиционная, второй вариант. Мы уж так обрадовались, что вы к нам идете. Очень боялись, что доктор не выдержит. А этот юноша вместо вас – толковый?

– Он третий механик, – объяснил Павлыш. – По второй специальности – хирург.

Павлыш не стал делиться с новыми знакомыми своими сомнениями и тревогами.

Катер замер. Кресло снова прижалось к спине. Павлыш нащупал на груди пряжку. Лескин протянул руку в серой перчатке, чтобы помочь. Пилот Джим уже поднялся и опустил штору на пульт.

– С приездом, – произнес он. – К счастью, моросит…

Рядом с ним Павлыш чувствовал себя недомерком.

Лескин подобрал сумку Павлыша.

– Не спешите, – сказал он, – нас встретят.

В дверь постучали. Три раза. Джим пробрался назад, чтобы открыть грузовой люк. Лескин поторопил:

– Не задерживайтесь.

Павлыш шагнул через порожек, и Лескин, поддерживая его под локоть, настойчиво, словно хотел посекретничать, потащил к вездеходу, стоявшему в трех шагах от катера. Люк вездехода был распахнут, перед ним стоял мальчишка, измазанный, как и остальные, глядел на небо и не обратил на Павлыша никакого внимания. Джим вытаскивал контейнер, Павлыш хотел было ему помочь, но здесь это было не положено – Лескин втолкнул его в вездеход, в обычный экспедиционный вездеход, обжитой, словно дом.