Заколдованная принцесса - стр. 6
– Зачем ты посадил меня в этот грязный мешок, проклятый раб?
Разорвав мешок, красавица довольно ловко соорудила себе из него одежду и сказала, не скрывая ненависти:
– Ты все видел, презренный раб… Теперь я обязательно убью тебя.
Дионелла вскочила на коня и помчалась так, что юноша долго не мог догнать ее. Наконец, она неожиданно осадила резвого иноходца и спросила подоспевшего юношу:
– Как тебя зовут, раб?
Юноша помолчал и тихо ответил:
– Дион.
Девушка побледнела:
– Ты обманываешь меня.
– Клянусь, – ответил юноша и было видно, что он говорит правду.
– Дион и Дионелла, – задумчиво сказала девушка и рассмеялась. – Ты сентиментален и глуп! Но все равно я убью тебя. Дай только срок…
Сияло солнце. Дионелла безмятежно осмотрелась вокруг и сказала:
– Я голодна, раб.
Она соскочила с коня и улеглась на траву.
Дион расстелил коврик, разложил костер и достал отсыревшее от дождя огниво. Отложив его, Дион нашел под старым пнем пучок сухого мха и осторожно дотронулся до руки Дионеллы, лежавшей с закрытыми глазами. Ресницы у девушки слегка дрогнули, лицо осталось безучастным, только едва заметный румянец проступил на щеках. Она открыла глаза и увидела: Дион держал ее руку так, чтобы луч солнца прошел через алмаз в кольце, надетом на ее мизинце. Пламенная точка зажгла мох, и языки пламени весело забегали среди сучьев.
Дионелла резко села и стала смотреть на огонь.
На коврике появились фрукты, лепешки и сухой сыр.
Дионелла не двигалась, пламя костра отражалось в ее глазах, и казалось, что они тоже пылают огнем. Она протянула руку, взяла апельсин и вонзила в него белые жемчужные зубы. Сок апельсина брызнул на лицо, попал в глаза и, будто слезы, потек по щекам:
– Никогда больше не смей прикасаться ко мне, раб! – крикнула Дионелла, вскочила в седло, хлестнула коня и пустила его галопом. Они мчались по горной долине, не останавливаясь ни на минуту.
Садилось солнце. Дион забеспокоился:
– Надо найти воду! – крикнул он.
Дионелла резко остановила коня и, переведя дух, со злобой взглянула на юношу:
– Я разгадала тебя, ничтожный… Ты хочешь еще раз полюбоваться, как раздувается и рвется мое тело, ты хочешь еще раз насладиться, увидев меня уродливой жабой, стонущей и проливающей слезы. И ты будешь снова утешать меня, упиваясь своим благородством! Ты больше не дождешься этого, мерзкий раб!
Сверкнуло отточенное лезвие кинжала, и Дионелла бросилась на юношу. Будь Дион не столь ловок, лежать бы ему мертвым в ту же минуту. Но он увернулся, выбил из ее руки кинжал, и они сцепились, как два врага.
Дионелла пустила в ход ногти, зубы, она рвала на нем волосы, одежду, стала душить, но как только погас последний луч солнца, тело ее ослабло, и она замерла.