Закодированный (сборник) - стр. 54
Один из футболистов, лет уже тридцати семи, лениво разминался у кромки, тоскливо посмотрел на Гошу, словно завидуя его безделью, и вдруг, вглядываясь, направился к нему.
– Гена? – спросил он удивленно.
– Нет, – ответил Гоша.
– Да ладно тебе! Ты что, не помнишь меня? Я Игорь Бухча, «Динамо». Вместе играли же, Гена! Я травму получил тяжелую, ушел из большого футбола, а ты, говорили, спился и вообще помер. То есть сперва в тюремные надзиратели подался, а потом совсем пропал.
– Вот откуда я про карты знаю! – вырвалось у Гоши.
– Какие карты?
– Да так. Понимаешь, может, я и был надзирателем, но не помню. Болезнь у меня. Амнезия.
– Слышал, бывает. То есть ты меня в самом деле не помнишь?
– Нет.
– А игру-то помнишь? Если попробовать?
– Не знаю.
– А давай! Интересно же!
Игорь пошел на поле, крича:
– Хлопцы! Дивитесь: бывший полузащитник московского «Динамо» Гена Колычев! Лучший игрок первенства был два раза!
– Бывших у нас и так полно! – нагло ответил кто-то из молодых футболистов.
– Ты бы так ногами работал, как языком! – осадил его Игорь. – Ну-ка, дайте попробовать ветерану!
Футболисты как раз упражнялись, отрабатывая удары по воротам. Вратарь, высокий лысый парень в фасонистой черной форме, снисходительно смотрел на незнакомца мешковатого, вовсе не спортивного вида. Гоше было неловко. Но, чем черт не шутит, вдруг в самом деле…
– Вмажь ему коронным своим, в правую девятку, – шептал Игорь, подкатывая мяч к одиннадцатиметровой отметке.
Гоша посмотрел на мяч, на вратаря.
Он ничем не рисковал. Ну, посмеются над ним. Ну и ладно, даже лучше: вернется к своему пиву.
Гоша разбежался. Он бежал вперевалку, неуклюже, кто-то громко загоготал. Гоша чувствовал, что позорно промажет. Ударяя, он уже видел, что бьет не так, но было поздно: мяч полетел выше ворот и в стороне от них.
Смех повторился.
– Бывает! – сказал Игорь. – Человек, может, лет десять мяч в ноги не брал! Гена, настройся! – попросил он, и была в его голосе жгучая боль за свое поколение и за прожитую жизнь.
Гоша разбежался вторично. И вдруг, словно при стоп-кадре, все замерло. Створ ворот выделился из окружающего пространства четким прямоугольником. Фигура вратаря была словно обведена контуром, причем контур этот слегка кренился влево. А в верхнем правом углу возникло белесое пятно, похожее на солнце в облаках. Это длилось мгновенье, после чего все отмерло, и Гоша изумленно увидел, как мяч влетает точно в белесое пятно, хотя он еще не ударил. Гоша понял, что увидел это мысленно, упреждая, а нога сама уже прочертила стремительную дугу, сама поддела мяч – и тот гулко выстрелил в правую «девятку». Лысый вратарь же прыгнул влево, на лету поняв, что ошибся, и вяло упал. Тут же вскочил, схватил мяч, кинул Гоше: