Заключенный - стр. 29
- Добро должно исходить от самого сердца, а не ради чего-то. Я помогла… - Стараюсь отодвинуться от мужчины, но в трейлере так тесно, что это физически просто невозможно. Мы вынуждены обтираться телами. Это раздражает и интригует. Близость блондина волнует.
- Мне вернуть тебя обратно? Кажется, мальчугану в весёлых трусиках с пальмами ты очень понравилась. – Ловко поддевает.
- Нет… я хотела сказать…
- Ты много говоришь, Грейс. А ртом можно пользоваться и по другому назначению.
- Я не буду Вас целовать, у меня есть муж. – Заключенный прыскает и упирает руки в боки. Он сгибается пополам от моих слов, вынуждая меня опять покраснеть. Чувствую себя глупой, что я сказала не так?
- Ну, во-первых, я говорил о минете. Знаешь, что это? Это когда ты становишься на колени, открываешь рот и делаешь язычком мужчине приятно… - Закрываю уши ладонями. Не хочу слушать всю эту мерзость. – А, во-вторых, я что-то твоего доходягу не наблюдаю в радиусе километра. Тебя папочка ему в качестве благотворительного подарка презентовал?
С последним я была согласна, смелости Колину явно не хватало, но уступать Заключенному не хотелось. Мама учила нас всегда защищать свою семью, а Колин был теперь моей семьей.
- Вы прекрасно знаете, что было бы, если бы мы сказали правду.
- Что было бы? – спрашивает он с интересом, делая вид, что не понимает ничего.
- Если бы мы признались, что я не с вами, а замужем за другим мужчиной, меня бы изнасиловали, а вас бы убили.
- Ты очаровательна в своей наивности, Грейс. Всем похуй чья ты жена, пока ты трахаешься со мной, ты – моя. А я не твой муж, не позволяю моё трогать руками. – С этими словами он хватает меня за попу и впечатывает в свой стояк. Я дёргаюсь от неожиданности, извиваюсь, распаляя мужчину ещё больше. На пляже мне показалось, что он может быть благородным, как-никак он спас меня, как же я ошибалась! – У меня ещё не было дочки пастора…
Мужчина просто хочет пополнить свою коллекцию мной. Его слова отрезвляюще действуют. Начинаю кусаться и пинаться. Отдаваться ему я не собиралась.
- Мы с вами не трах… между нами ничего не может быть, и я не ваша… отпустите. Иначе… иначе…
Не могу сказать слово «трахаемся», оно очень неприличное. Раньше среди моего окружения никто не позволял себя так вести.
- Иначе что, карамелька? – Интересуется Заключённый, скользя ладонями по спине, игнорируя сопротивление. – Наденешь грубый лифчик на чувствительные соски? Укусишь? Закричишь?
Действительно, что?
- Господь накажет Вас. – Выдаю дерзко. Только на него мне и остаётся уповать. – Он всё видит.