Заклятые бывшие - стр. 82
— Вот они, — улыбается, отыскав нужную стопку бумаг, скрепленную большим канцелярским зажимом. — Я подняла ваше личное дело. Давайте обновим информацию. Что-то поменялось?
— Да, — протягиваю Маргарите Максимовне свидетельство о рождении.
— Так... хорошо... Сейчас сделаю копию документа. Впишу... — пробегает глазами по бумаге, — Настасью в вашу личную карту. Мне тогда нужно будет еще заявление от вас на вычет, — приговаривает, поднимаясь и направляясь к ксероксу. — А свидетельство о браке вы принесли? — уточняет, ставшим неестественно высоким голосом. — Фамилию не меняли?
— Маргарита Максимовна, там и в свидетельстве вместо отца прочерки, а вы о браке спрашиваете, — пытаюсь держаться непринужденно.
— Да? — наигранно удивляется начальница. Забирает из ксерокса оригинал, из лотка — копию. Вновь изучает их. — Я и внимания не обратила.
Маргарита Максимовна достаточно неуклюже пытается спрятать свое оживившееся любопытство. Чувствую небывалый прилив уверенности. Ее поведение неприятно, но в глубине души прекрасно понимаю — мне должно быть все равно кто и что подумает... Кажется, именно так человек обрастает броней.
Подписав приказ, трудовой договор и еще кипу всяких документов, тороплюсь к папе. Остаюсь с ним на весь день. Отец проводит несколько телефонных переговоров, берет меня на деловой обед в ресторан, работает с документами, при этом терпеливо объясняет мне, что и для чего он делает. В конце рабочего дня папа велит возвращаться в свой кабинет и ждать звонка, чтобы вместе отправиться домой.
Уставшая, но довольная расслабленно занимаю рабочее место. Вспоминаю, что пару раз звонила София. Достаю телефон и набираю ее номер.
— Алло, ты куда запропастилась? — с первой секунды возмущается подруга. Слышу на заднем плане ее торопливые шаги и шум вечерней улицы.
— Провела весь день с непосредственным руководителем. Как оказалось, папа выражался буквально, говоря, что я должна стать его тенью. Рассказывай, какие там новости?
— Ой, суету ты навела страшную, — протягивает Софа. — Но, между прочим, некоторые отнеслись с сочувствием, — слышу в тоне откровенный сарказм. — Бедная несчастная мать-одиночка, как все плохо у тебя заграницей сложилось, что папочка привез обратно и в утешение на должность назначил.
— Ясно. Знакомый такой привкус у этого сочувствия... — недовольно бурчу себе под нос.
— Ничего, скоро случится какой-нибудь новый инфоповод, и все усилия окружающих будут направлены на другую жертву, — приободряюще заверяет София.
— Быстрее бы, — вздыхаю в ответ.
— Надеюсь, завтра нам удастся вместе пообедать, — хнычет подруга.