Заклинание - стр. 17

И это обстоятельство, конечно, волновало верующих больше, нежели образы, украшающие своды над ними. Так что Анна в одиночестве разглядывала стену, где сидел Иисус, широко разведя руки, и весьма рисковала привлечь к себе внимание матушки. А судя по доброте старушки, это могло закончиться плохо. К её помощнице подошла пожилая женщина с просьбой разрешить ребёнку попить воды, и зычный голос матушки перекрыл пение церковного хора:

– Ну, нельзя! Нельзя до причастия! Пусть потерпит!

Расстроенная помощница и бабушка ребёнка отошли.

– Вот ведь, строгая какая, – тихо засмеялась Маша.

Анна покачала головой.

– Осуждаешь? – уточнила её жест Маша.

– Нет.

– А я да!

– Да? – Анна взглянула на неё вопросительно.

– Что уж ребёнку нельзя воды попить? – невозмутимо пожала плечами Маша.

Она отыскала взглядом бабулю с внучкой и направилась к ним. Подойдя, опустилась на корточки, дёрнула девочку за руку. Та повернулась, и Маша протянула ей бутылочку со святой водой.

– Пей скорей, – зашептала она, – пока не видит никто.

Девочка обрадовано сделала глоток, а Маша, крадучись на цыпочках, вернулась обратно к Анне. Весело подмигнула на её удивлённый взгляд.

– Ну, ладно, – улыбнулась Анна. – Тебе виднее.

Служба продолжалась. Пели, конечно, из рук вон плохо, но старались. Разве что голоса священников, вступающих в означенные моменты службы, отличались ровностью и низким звучанием.

– Ты молитвы за здравие закажешь? – поинтересовалась Маша.

– Ах, да, – Анна вытащила кошелёк и подошла к матушке: – Можно молитвы заказать?

– Можно, – отреагировал церковный цербер. – Вот бланк.

– А кому можно заказать молитву за здравие, какому святому? – уточнила Анна.

– Всем можно, – отмахнулась матушка.

– Богородице закажи, богородице, – Маша ткнула Анну пальцем в бок, и та невольно засмеялась.

Матушка восприняла это как личное оскорбление, насупилась, протянула бланк заказа молитвы за здравие.

Анна взяла ручку, начала писать.

– Поют плохо, но стараются хорошо, – заметила Маша о церковном хоре, явно следя за выражением лица матушки.

Но та уже не услышала это замечание, потому что пошла в средний зал, пробираясь через верующих с той же верой, что и танк Т-34 через сопки. Толпа прямо раздвигалась перед ней.

– Ну, всё, затыкай уши, – сказала Маша.

Анна вопросительно взглянула на неё.

– Сейчас запоёт!

И точно. Горловой вопль матушки разнёсся под куполом церкви:

– Святый боже, святый крепкий…

– Ой, ё… – Анна зажала рот рукой. – Прости, господи.

– Это тебе испытание, – смеялась Маша. – Иди свечки ставь и слушай.

Анна пошла в средний зал. Но уверенности ей не хватало, так что она искала пустые местечки среди людей и двигалась по ним, как по воздушным карманам. В центре зала ощущения стали ещё страшнее. От обилия людей, от выражения их лиц.