Заклинание для Хамелеона - стр. 1

На буром камне пристроилась ящерка. Почувствовав угрозу – по тропинке приближались люди, – она превратилась в лучевика, потом в жука-дихлофоса, потом в огненную саламандру.

Бинк улыбнулся. Это были не настоящие превращения. Ящерка принимала облик отвратных монстриков, но не их суть. Ни поражать лучом, ни вонять, ни гореть она не могла, будучи просто-напросто хамелеоном. Хамелеоны прибегают к магии, принимая вид действительно опасных существ.

Но все же, когда ящерка преобразилась в василиска и уставилась на Бинка лютым взглядом, от его веселья не осталось и следа. Если бы такая злоба могла поразить, он умер бы ужасной смертью.

Но внезапно с неба спикировал стрекоястреб и схватил хамелеона клювом. Издав пронзительный визг, хамелеон забился в судорогах, потом тело его обмякло, а стрекоястреб взмыл ввысь. Притворство не спасло хамелеона. В тот самый миг, когда он пытался напугать Бинка, его погубило другое существо.

Эта мысль не покидала сознания Бинка. Ящерка безвредна – в отличие от других представителей неодомашненного Ксанфа. Не была ли разыгравшаяся перед ним сценка своего рода знамением, легким намеком на уготованную ему участь? Знамения – дело серьезное: они всегда сбываются, только правильно их понять удается лишь тогда, когда уже слишком поздно. Неужели Бинк обречен на лютую погибель? А может, наоборот, кто-нибудь из его врагов?

Но, насколько он знал, врагов у него не было. Сквозь магический щит сияло золотое солнце Ксанфа, выбивая из деревьев искорки. Каждое растение обладало своими чарами, но никакое волшебство не могло отменить потребности в свете, воде, доброй почве. Наоборот, волшебство употреблялось для того, чтобы все необходимое растениям стало доступнее и чтобы спасти их от истребления – но лишь пока его не одолеет более сильная магия. Или невезение, как случилось с хамелеончиком.

Бинк посмотрел на свою спутницу, как раз оказавшуюся в наклонном луче света. Он, конечно, не растение, но и у него есть потребности – и даже самый беглый взгляд на девушку заставил его ощутить эти потребности особенно остро. Сабрина потрясающе красива, и при этом красота ее совершенно естественна. Другие девчонки улучшали внешность с помощью косметики, накладочек, специальных заклинаний, но рядом с Сабриной все они выглядели несколько искусственно. Она – не враг, это точно!

Они вышли к Обзорному камню. Сам по себе камень был не сильно высок, но благодаря местной магии казался намного выше, чем есть на самом деле; с него можно обозревать почти четверть Ксанфа: разноцветную растительность, симпатичные озерца, обманчиво тихие цветочные и папоротниковые луга, желтеющие нивы. Прямо на глазах Бинка одно из озер чуточку увеличилось в размерах, желая казаться прохладнее и глубже – местом, наилучшим для купания.

Это на мгновение обеспокоило Бинка. Такое нередко с ним случалось. Ум у него пытливый, непокорный, вечно досаждает вопросами, на которые не сразу ответишь. Еще ребенком он частенько доводил родителей и друзей до грани отчаяния вечными: «А почему солнце желтое?», «А почему огры-великаны гложут кости?», «А почему морские монстры не колдуют?» – и тому подобной младенческой ерундой. Неудивительно, что его очень скоро сдали кентаврам на обучение. Теперь-то он научился сдерживать если не ум, то язык, а потому молча пережевывал ненужные мысли.

Он еще мог понять магию живых существ, того же хамелеона, к примеру. Она обеспечивала им комфорт, выживание, престиж, наконец. Но неживой-то природе магия на кой сдалась?

Не все ли равно тому же озеру, кто в нем купается? Вообще-то, может, и не все равно, ведь озеро – экологическая система, и живущие в нем организмы заинтересованы в развитии этой системы. Или же это заманивает добычу пресноводный дракон? Драконы – самая многообразная и опасная форма жизни в Ксанфе, они водятся в воздухе, в земле, в воде, а некоторые дышат огнем. Общее у них только одно – хороший аппетит. И случается, им не хватает свежего мясца.