Заговоренная Гладь - стр. 54
И вот теперь он сам создал заклинание, которое могло помочь ему разорить и захватить все земли на материке, из разных заклятий, соединенных вместе и преобразованных им. Это была его идея и его изобретение, потому тем более отрадная ему. Честолюбие его было безмерно, и он жаждал отмщения, отмщения за то, что жизнь когда-то обошлась с ним столь беспощадно.
И все же не о том думал он именно сейчас, ранним темным утром. Уже три дня прошло с тех самых пор, как Сейвина жила в соседних покоях, и за это время поиски Велибора оказались тщетными: если он и бежал через их пустоши, то он уже покинул их земли, потому отправлять за ним отряды далее смысла не было. Чернек должен был сейчас принять решение о том, изменятся ли его военные планы из-за побега столь сильного полководца или нет. В эти три дня он провел много советов, много военных раскладок рассмотрел вместе с вурдалаками, и наступало время принятия решения. Каждый вечер он заходил к Сейвине, пытаясь разговорить ее и узнать хотя бы что-то о Велиборе, но все было тщетно. Что с ней делать, он не представлял; за эти три дня она спокойно обитала в покоях, не предпринимая никаких попыток использовать свою магию, что лишь еще раз доказывало, что никакой магии она уже не знала или не помнила. Время все же шло, и он должен был принять какое-то решение, с самого начала он дал себе срок: эти три дня. Впереди была война в пустынях, жизнь в шатрах, и он никак не мог взять ее с собой. А теперь срок подходил к концу, но он так ничего и не придумал. баллины не объявлялись, и выкуп было спросить не с кого.
В это утро он пришел в ее покои внезапно; Сейвина уже не спала, но сидела в кресле и смотрела в окно, за неимением другого занятия. Темные локоны ее волос струились по плечам, она распустила их сегодня, заметил он. Может быть именно это, или что-то другое в ее облике или стане преобразило ее сегодня: она была необыкновенно величественна, и лицо ее было покойно, а взгляд отстранен, будто ум Сейвины был занят великими делами. Чернек смотрел на нее сейчас и все больше убеждался в том, что она настоящая повелительница Баллии, и не было в ее словах ни капли неправды о ее славном имени.
Чернек подошел поближе и сел на кресло прямо напротив Сейвины, в одном локте от нее; она сразу спрятала книгу и посмотрела на него выжидающе. Не в первый раз он так долго и пристально смотрел на нее, не говоря ни слова, потому ей было не привыкать; он переносился куда-то далеко в свои мысли в такие моменты. Через какое-то время она все-таки прервала молчание: