Заговор врагов - стр. 5
Еще Бухарин сказал мне, что они решили использовать индивидуальный террор, чтобы избавиться от Сталина.»5
В конечном счете все завертелось. Заговорщики стремились втянуть в свою паутину, как можно больше видных людей, партийных работников, военных, чекистов, кроме этого они раскидывали свои сети и на обычных граждан, выискивая тех, кто может быть не лоялен власти. Конечно же такая активная вербовочная деятельность не могла происходить без прикрытия со стороны ОГПУ, которое было наполнено правыми уклонистами, троцкистами и шпионами иностранных спецслужб. Именно их прикрытие позволяло Сталину ошибочно считать, что он разгромил оппозицию и партия при нем едина, как никогда.
Съезд победителей в феврале 1934 года был внешне триумфом Сталина, однако все было не так, как казалось на первый взгляд. Николай Васильевич Лихачев, который в те времена служил военкором в штабе Дальневосточной армии и был свидетелем организации военно-политического заговора пишет:
«В середине тридцатых годов стороннему наблюдателю, скользящему взглядом по поверхности советской жизни, могло казаться, что Сталин действительно привел партию к невиданному единству. Со времени задушенного в полицейском застенке блока Сырцова-Ломинадзе, зеркальную поверхность коммунистического единства больше уже не колебали никакие оппозиционные волны. Тишь да гладь…
XVII-й съезд партии, происходивший в 1934 году и состоявший из одних только «сталинцев», изощрявшихся друг перед другом в славословии вождю, Сталин горделиво назвал «съездом победителей». Да, конечно, это был съезд победителей, о чем свидетельствовали видом своим находившиеся тут же побежденные, вожди былых оппозиций – Зиновьев, Каменев, Рыков, Томский, допущенные на съезд (вернее, конечно, приволоченные) для произнесения покаянных речей и самооплевывания: это были раздавленные люди. А новой оппозиции не было и не предвиделось.
Стороннему наблюдателю, вероятно, и в голову не могло прийти при виде стопроцентного единогласия XVII-гo съезда, бесконечных манифестаций единения партии с вождем, что новая оппозиция существует уже несколько лет, с самого возвышения над страной нового диктатора, и что это самая многочисленная оппозиция из когда-либо бывших в большевистской партии: на XVII-oм съезде, съезде «единодушия», она была представлена, может быть, полутора тысячами делегатов из общего числа 1961 делегат. По своему составу это был съезд оппозиции. Оппозиции в маске… Съезд, по словечку, пущенному Сталиным несколько позднее, когда он кое о чем догадался, двурушников.»6