Заговор обреченных - стр. 29
«А вдруг он догадывается, кого везет в своей машине, – закрадывается у полковника смутное пока еще подозрение. – В таком случае он действительно святой».
Они слышали, как взвыли сирены слишком запоздалой тревоги. И, оглянувшись, фон Хефтен увидел через заднее стекло, что позади них солдаты охраны преграждают дорогу лежавшими доселе у ее обочины рогатками и мотками колючей проволоки.
– Выезд всех машин из ставки строго запрещен! – рявкает коренастый пышнощекий лейтенант, выскакивая из дежурки и на ходу напяливая на себя рогатую каску, сразу же превращающую его в некое подобие не до конца обмундированного рыцаря. – Объявлена тревога. Приказано задерживать всех въезжающих и выезжающих.
– Мне известно это лучше вас, лейтенант. Но у меня задание фюрера, с которым я срочно должен вылететь в Берлин, – поспешно оставляет машину Штауффенберг. – Мой отъезд связан именно с этим происшествием.
«Здесь нас не пропустят, – с убийственной рассудительностью говорит себе Хефтен, расстегивая кобуру. – Мы потеряли время. Те две-три минуты, что мы провели у КПП зоны «А», – вот время нашего спасения, которое уже не вернуть».
Немного помедлив, он тоже вышел из машины, но водителю приказал держать мотор заведенным. Пилот ждать не станет.
Сейчас он должен быть рядом с полковником. Лейтенант и двое солдат против них двоих. Ах да, еще водитель… Но все же можно рискнуть. Фон Хефтену кажется, что главное – вырваться из ставки. Так заключенному, оказавшемуся в лагере смерти, кажется, что там, за колючей проволокой, мир ждет его с распростертыми объятиями.
Фон Хефтен вошел в караулку в ту минуту, когда Штауффенберг уже напропалую требовал связать его с комендантом «Волчьего логова».
«Только не это, – почти шепчет Хефтен, пытаясь остановить полковника. – Только не коменданта».
Однако, уступая напору полковника, лейтенант уже набирает по внутреннему телефону нужный номер. И адъютант смиряется. Он понимает, что полковник блефует. Но также понимает и то, что беседа с комендантом – их последний шанс. Если в павильоне все погибли, или пусть даже половина тяжело ранена, – там еще вряд ли выяснили, кто ушел до взрыва, а главное, кто подложил взрывчатку.
– Коменданта нет, – едва шевелит задеревеневшими губами лейтенант. – Говорят, это взорвалась мина в зале совещания, в котором находился фюрер. – Он в ужасе смотрит на полковника и его адъютанта. – Комендант на месте происшествия.
– Тогда с кем вы говорите? – вырывает из его рук трубку граф Штауффенберг. – Алло, здесь начальник штаба армии резерва полковник Штауффенберг. С кем я говорю?