Заговор кукол - стр. 40
– Дело, конечно, твое, но я рекомендовал бы лечь.
Тетки ругаться станут. Потом плакать. А потом замолчат, как обычно, когда Перси чего-то не того делал и не знал, чего именно. Надо было в колониях оставаться…
Нельзя было там оставаться.
Ванна фыркала и пускала пузыри, гудели трубки, к ней прикрученные, а щипала сама вода. Грудь и руки опоясали широкие ленты мягкой ткани, с которых свисали проводки. Ленты застегивались на блестящие пряжки и были затянуты до того туго, что дышать мешали.
– Сними.
– Больно будет, – предупредил вампир, но с места сдвинулся. Завозился, пытаясь справиться с пряжкой, но одной рукой выходило плохо. Вторую же, запакованную в грязноватую перчатку, Дориан прижимал к груди.
Интересно, а куда этот благопристойный вляпаться умудрился?
В голове, медленно, но верно наполнявшейся гулом, родилась мысль.
– Слушай, – Перси стряхнул с руки ленту, которая шлепнулась в воду и утонула. – Давай так, ты помогаешь мне, а я тебе.
– И чем же, позволь узнать, ты мне поможешь? – со второй пряжкой Дориан справился ловчее, а третью, которая на груди, так и вовсе расстегнул одним прикосновением. – Аппарат не сломай.
Из аппарата, слабо хрустнувшего, Перси вывалился. И встав на карачки, замычал – боль вернулась вся и сразу. Ребра… голова… живот… спина, чтоб ее!
– Я предупреждал, – спокойно заметил Дориан. – На, вытрись.
Вытираться не было сил, и Перси просто закрутился в простыню и сел, прислонившись к занозистому боку ящика. Настолько хреново ему даже в тот раз не было.
– Ты выглядишь жалко, – вампир, устроившись в кресле, баюкал раненую руку. Судя по скрученным пальцам и тому, как Дорри ее держал, досталось ему крепко.
– На себя посмотри, – буркнул Перси. – Следил за мной, да?
– Ни в коей мере. Случайность, одна из тех, что управляют миром.
Трепло. Как новый офицеришка, из-за которого Перси пришлось домой вернуться. Чешет-чешет языком, улыбается, в глаза глядя, а потом с такой же вот улыбочкой и петлю на шею накидывает, чтобы с извиненьицами колоду из-под ног выбить.
– Признаться, я испугался, что он убьет тебя, – сказал Дорри.
– Чего пугаться? Радовался бы.
Он пожал плечами с таким видом, что сразу стало ясно – глупость ты, старина Перси, сморозил.
Сидеть под влажной простыней становилось холодновато. И чем дальше, тем больше постреливало в спину, предупреждая, что вот-вот и конкретно прихватит.
Следующий вопрос Дорри озадачил:
– Тебе он не показался странным?
– Кто?
– Твой соперник. Он… – сложенные щепотью пальцы уперлись в лоб. – Он как будто бы… вот не знаю, как объяснить!
– Скотина он, – разрешил сомнения Персиваль. – Бычок итальянский. А от этих итальяшек всего ждать можно. Они, если разобраться, то и не люди вовсе! Паписты…