Заговор кукол - стр. 19

– Мистер Дарроу, может быть, вы прерветесь на чай? – осведомилась миссис Мэгги, чье появление я пропустил.

Сегодня на ней был новый наряд: черное платье с белым кружевным воротником и белым же фартуком, поверх которого лежал привычный уже пояс. Праздничность убранства подчеркивали нарядный чепец и тонкая цепочка с медальоном-ракушкой.

Неужели, в доме гости?

– Я бесконечно рад и благодарен за приглашение, но вы сами видите, что мой нынешний вид не позволяет… – Я продемонстрировал метлу из куриных перьев, которой смахивал с ящиков пыль и мелкий дорожный сор.

– У вас будет столько времени, чтобы привести себя в порядок, сколько вам нужно, – сказала она, глядя с явным неодобрением. Кажется, сегодняшний вечер нанес сильнейший удар по моей репутации. Однако, увы, здесь я ничего не мог поделать. Разве что принять настойчивое – почти неприлично настойчивое! – приглашение.

– Мы очень надеемся, что вы сочтете возможным присоединиться к нам с Пэгги, – повторила леди, водружая на нос очки. – Мы хотели с вами поговорить.

И эта манера речи, прежде ей несвойственная… определенно, в доме грядут перемены.

Тогда я и представить себе не мог, сколь глобальными они будут.

Прежде, чем подняться в гостиную, я привел себя в порядок. А заодно с сожалением отметил, что гардероб мой следовало бы пополнить десятком-другим рубашек, не говоря уже о носовых платках и перчатках. Правда, следом пришла мысль, что Дориану Дарроу не мешало бы пересмотреть некоторые прежние привычки, каковые, несомненно, принадлежали совсем другому существу.

– Совсем другому, – повторил я, глядя в честнейшие глаза отражения. Оно подмигнуло в ответ.

Следует сказать, что здешние чаепития разительно отличались от тех, каковые устраивались в Хантер-холле в каждую пятницу, если только она не выпадала на праздник или чьи-либо именины.

Здесь не было места суровым ритуалам, расписанному по минутам шествию и виртуозным танцам прислуги вокруг малознакомых мне людей, собравшихся лишь затем, что собираться было принято.

Здесь не мучили клавесин и не читали стихов, не рассуждали о политике и не пытались завлечь в очередное «крайне выгодное» предприятие, которое при малых вложениях обернулась бы сказочной прибылью; не подсовывали девиц околобрачного возраста и… В общем, не делали ничего, что прежде вызывало во мне стойкое неприятие и тоску по бездарно потраченному времени.

Мне пришлись по душе простота и уют гостиной, невзыскательность обстановки которой с лихвой окупалась сердечностью милых леди, и даже их привычка доливать молоко в чай, а не наоборот, казалась милым чудачеством.