Заговор кукол - стр. 15
– Мерзкое местечко, Эмили.
– А по-моему здесь очень мило… романтично…
Девушка в светлом рединготе огляделась по сторонам. Заметив фонарики, улыбнулась и спросила:
– Это теперь в моде, да?
Лакей поклонился, пытаясь подавить зевок. Ему было плевать и на фонарики, и на моду, и на обеих хозяек – принесло на ночь глядя. Теперь точно уснуть не выйдет…
– Эмили, надень капор. Ты простудишься. Эмили, иди в дом. Эмили…
Эмили шла по дорожке, и тени расступались перед ней. Остановившись под желтым фонариком, она улыбнулась, точно увидела что-то очень хорошее.
– Эмили!
– Иду, тетушка.
Бросив прощальный взгляд на приоткрытое окно, девушка вернулась к экипажу и позволила уговорить себя подняться в дом. Она терпеливо снесла ворчание старухи – все-таки та обладала чудеснейшим талантом действовать на нервы; неуклюжую льстивость дворецкого и молчаливое неодобрение экономки, нерасторопность слуг и сонное равнодушие собственной горничной.
Эмили хотела одного: лечь в постель.
И незадолго до рассвета ее оставили в покое.
– Они думают, что я выжила из ума, Элджри. Один ты видишь правду. – Морщинистая ладонь скользнула по спине крысы. Но та лежала спокойно, только длинный хвост неестественного белого цвета изредка шевелился, выдавая, что животное живо.
– Они думают, что если я тут лежу, то ничего не вижу, и ничего не слышу. И раз уж стара, то само собой, что ничего не понимаю.
Ладонь приподнялась, и желтый коготь скользнул по крысиному хребту.
– Конечно, так проще. Если я слабоумна, то меня можно и не слушать…
Коготь подцепил завязки сбруи.
– …и делать, чего только в голову взбредет.
Натянул, заставляя крысу подняться.
– Эта все дрянная девчонка! Я никогда не ждала от нее ничего хорошего. И оказалась права. Посмотри, что она сделала с нашим мальчиком? И ей мало! Нет, Элджри, не возражай, я знаю, что мало.
Посеребренные струны лопнули.
– Я… я сама такая. Была такой. Это надо остановить. Найди бумаги. Если они есть, то у нее.
Крыса, высвободившись из остатков сбруи, юркнула под одеяло. Ее усы пощекотали ладонь, коснулись запястья и, наконец, словно невзначай – щеки. Подумав, тварь перебралась на грудь и села столбиком.
– А ты тяжелым стал, Элджри.
Красные бусины глаз неотрывно следили за леди. Наконец, крыса оскалилась.
– Да, мы с тобой смешны. Ты – животное, я – старуха, которой давно уж пора принять неизбежное. Гарольд меня заждался…
Элджри зашипел.
– Не возражай. Ты тоже это чувствуешь. И ничего не можешь сделать. И не должен. Пусть она…
Леди закашлялась и торопливо заткнула себе рот платком, пытаясь остановить приступ. Крыса же, скатившись с груди, заметалась по кровати. Она подпрыгивала, пытаясь то сунуться под руку, то ткнуться носом в шею.