Загогулина - стр. 6
Тоже мне, сказанула, будто ей здесь плохо – на Тверском!
«Красная площадь» – стрелка направо.
«Трубная площадь» – стрелка вверх.
Валит снег! Трубной площади на небе не видно!
Переходим улицу и оказываемся перед будкой ассирийца – чистильщика ботинок. У стекла снаружи висят шнурки. Под шнурками на стуле – железные подковки.
– Почем подковка? – спрашиваю.
– Не продается! – отвечает ассириец. Он в шапке и пиджаке синем с люрексом. – Хе! Хе! Бери любую! На счастье! Хе! Хе! Хе!
На руке у ассирийца написано «Миша». Сидя, стертым веником он метет из будки снег.
Угол Тверского и улицы Горького пахнет гуталином.
– Зайдем в «Армению»? – предлагает Нунка.
– Давай! – говорю я.
Вдвоем тянем к себе крученую с серебряными шишками дверную ручку магазина «Армения».
На люстрах с ветками, гранатами и виноградными листьями – тоже такие же три шишки!
Мы стоим в «Сувенирах» и глазеем на нарды. Хотя выставлена «ТОЛЬКО ДОСКА БЕЗ ФИШЕК И ЗАРЫ». Так на ней написано.
Еще есть золотые туфли!.. Чеканка с профилем Давида Сасунского!.. Заколки!.. Потом – купаты и сосиски!.. Соленые огурцы!..
И банки с надписью «АДЖИКА»…
«Армения»! – на круглых значках продавцов.
«Армения»! – на конвертах пластинок.
«Армения»! – отбивают кассирши на чеках…
Появилась уборщица с ведром – в белой пилотке и красной кофте с заплатками на локтях!
Она ныряет рукой в ведро, выуживает и выжимает пупырчатую тряпку.
От тряпки пар! В ведре пена! И разноцветные, как шнурки у ассирийца Миши, мыльные пузыри.
Я говорю:
– Нун! Купим чего-нибудь армянского?
– Давай! – соглашается Нунка.
Мы долго выбирали и купили сосиски.
Глава 6
О ТОМ, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ В МАРТЕ
Мы с Мариам ехали на эскалаторе. Мариам – в пальто моей мамы «балахоном». И в пуховом платке.
Я ела мороженое «Бородино».
А вниз по лестнице бежит один мужчина. И кричит всем пассажирам:
– Ребята! За мной!
Вдруг – как подскочит ко мне.
– Девочка! – говорит. – Дай мороженого куснуть!
И откусил!
Я растерялась и думаю: «С какой стороны дальше есть? С той же? Или теперь с другой?»
А Мариам:
– Выброси сейчас же! Негигиенично, – говорит, – после ненормального есть! Заразишься – тоже такая будешь!
Надо же! Нунка мне: «Ты за Мариам приглядывай. Она у нас к жизни совсем неприспособленная».
Сомневаюсь, чтоб это я за ней приглядывала. По-моему, наоборот.
Я говорю:
– Ты что?! Вдруг он увидит? Представь, как ему будет неприятно.
А она все равно!
Главное, мы в одном вагоне оказались. Он там своему соседу по сиденью про трубы рассказывал.
– Мы им, – кричит, – такой диаметр шуранули!.. Тр-рубищи!
А тот серьезный, с бородой, – слушает и кивает. Я его узнала. Он вчера по телевизору в «Новостях» среди болельщиков сидел на шахматном турнире.