Заглянувший. Серебряный аспид - стр. 21
– Ты будешь испытывать такое наслаждение, что едва сможешь его вынести, – обещала она, – Я знаю, чего ты хочешь. Знаю, КАК тебе нравится!
В этот момент Иларем, сжав чертовку, провел перстнем по ее коже. Зашипев, девушка оттолкнула его и гневно посмотрела на дымящийся ожег.
Пронзительно закричав, она превратилась в пернатую гарпию. Подпрыгнула, расправила крылья и схватила нас мощными лапами. Когти врезались в мои плечи, а ноги тут же оторвались от пола. Гарпия стремительно описала круг над залом, влетела в распахнутые двери и понеслась над пустынным холлом, от пола до потолка увешанным тяжелыми шторами.
– «Что делать будем?» – Иларем глянул вниз и присвистнул, оценивая высоту.
Многозначительно посмотрев на друга, я сконцентрировался на сознании пернатой твари.
– Держись крепко! – крикнул я Иларему, приказывая гарпии доставить нас к трофейным залам.
Психическая атака не осталась незамеченной. Гарпия оглушительно взревела и тряхнула ногами, решив, что безопаснее будет нас сбросить.
Не вышло.
Тогда, не желая пропускать в свою голову, она попыталась заклевать нас, но не смогла дотянуться. Ее сознание сопротивлялось, обдавало жаром, но огонь – моя любимая стихия.
Я слишком часто горел.
Вцепившись еще крепче в кожистые лапы, я усилил попытки внедрения в ее сознание. Грозная птица заметалась, врезаясь в стены, но все ее старания избавиться от нас оказались напрасны. В бессилии она сложила крылья, рухнув вниз.
– Мы сейчас разобьемся! – крикнул Иларем и зажмурился.
– Нет! Мы остановим падение! Сосредоточься на замедлении!
Отбросив страх, я представил, как потоки воздуха уплотняются. Становятся густыми, похожими на мягкую вату. Представил, как они препятствуют падению, как срастаются в натянутую сеть, и мы плавно приземляемся туда.
Полет замедлился наяву.
Война за рассудок гарпии, наконец, проиграна хозяйкой. Я приказал ей расправить крылья и полететь к трофейным залам. Она повиновалась, безучастно глядя вдаль мутными глазами.
– Давай за мной, – скомандовал я Иларему, пробираясь по перьям на спину загипнотизированного суккуба.
Взобравшись на загривок гарпии, стало удобнее следить за полетом. Рядом уселся Иларем и на радостях выругался, глядя свысока на подземелья Рохаса. Под нами множились лестницы, ущелья, мосты и пропасти.
– Как, черт возьми, архант может быть так красив? – спросил Иларем, все еще думая о встрече с голубоглазой бестией.
– «Красота заставляет людей роптать» – отозвался Хоррморр, – «Она ставит любого из вас на колени. Вы видите фасад и уже не важно, что скрывается внутри. За красивыми – идут. Многие из вас даже готовы пожалеть и оправдать жестоких убийц, только если они красивы снаружи. Да… Проходят века, за ними – тысячелетия, но влияние красоты на шаткий человеческий разум неизменно».