Загадки литературной сказки - стр. 6
Несмотря на трудности, доставшиеся в наследство после сонма бестолковых указов и нескончаемых войн Петра I (только кампания со шведами длилась двадцать один год) и его преемников, становление экономики России проходило под влиянием введённых в начале века реформ. Кстати, большинство их так и не было доведено царём до конца. Шальной император в перерывах между битвами и кутежами торопится просветить растерянных от его напора соотечественников, действуя иногда лаской, но чаще насилием, пинками загоняя нерасторопных россиян в светлое будущее. Он спешит основать Академию наук, но не университет, кунсткамеру с бесплатными угощениями для посетителей, налаживает массовое издание книг, выпуск газеты… Наследники реформатора время от времени тоже возвращаются к заветам шумного предка и, вспомнив о культуре и образовании, основывают публичные библиотеки, Московский университет, гимназии, поощряют развитие книгопечатания и открытие книжных лавок. Например, в губернской Туле с населением всего-то под двадцать пять тысяч человек, в конце века имелись аж четыре (!) лавки. Но не стоит обольщаться, книги стоили безумно дорого, ни много ни мало около двух рублей за штуку. На эти деньги можно было прикупить тёлку, двести килограммов ржи или двухлетнюю крепостную девочку… Всё в издательском деле было так, как и ныне: чем меньше тираж, тем заоблачнее цена и, следовательно, тем недоступнее книга для потенциального читателя. Замкнутый круг: общество теряет читателя из-за высоких цен – тиражи скукоживаются, а стоимость книг летит к звёздам. Неужели снова вернёмся к рукописным книгам?
А что же приобретал массовый читатель? Призовём в свидетели известного и авторитетного Н. И. Новикова, просветителя и крупнейшего издателя того времени. Вот что он пишет в журнале «Живописец» (1779): «Кто бы во Франции поверил, что волшебных сказок разошлось больше сочинений Расиновых? А у нас это сбывается: „Тысячи и одной ночи“ продано гораздо больше сочинений г. Сумарокова… О времена, о нравы! Ободряйтесь, российские писатели; сочинения ваши скоро и совсем покупать перестанут». Но и сам Новиков лукавит, как арендатор университетской типографии в Москве издаёт в ней восточную сказку Марианн Аньес де Фок «Визири, или Очарованный лавиринф» в переводе В. А. Лёвшина, а затем, в 1780–1783 годах, – и «Русские сказки» самого Лёвшина. Как ни крути, но сказка наряду с романом и повестью была самым популярным жанром у читателей, живших во второй половине XVIII века.
Α ещё по всей необъятной державе, от Балтики до Охотского моря, стучали молотки да кирки, шла перестройка городов в соответствии с новейшими архитектурными идеями и вкусами. В крупных провинциальных центрах появились литературные и научно-популярные издания, а главное – образованные люди, такие как старший современник Василия Лёвшина, одного из героев нашей книги, известный просветитель из Тульской губернии Андрей Тимофеевич Болотов, проживший огромную жизнь, прямо целую эпоху (1738–1833).