Загадки Красного сфинкса - стр. 35
– Привет, Симон, дай-ка мыло.
– Держите, мсье Лоран, – все остальные слуги Монсеньера почтительно звали меня «мсье Лоран», включая мажордома – мсье Огюстена Клавье, чей отец Фредерик Клавье служил домоправителем госпожи Сюзанны. Все слуги – мажордом, повар, кухонная прислуга, конюхи, лакеи и садовник – были из дома либо госпожи Сюзанны, либо ее дочери Николь, младшей сестры мсье Армана, и родом все из Пуату – вотчины дю Плесси.
Как духовное лицо, кардинал не держал женской прислуги, так что я сильно скучал по Франсуазе и ее пылкой натуре – люди у кардинала были все молчаливые, набожные и серьезные. Впрочем, будь они хоть зубоскалами, я все-таки не был всем ровней из-за близости к Монсеньеру. Так что я любил точить лясы в свои свободные часы со всеми девушками на улице, на рынке или со старой Марселиной, когда та приносила белье и была допускаема на кухню по причине своих преклонных лет, толщины стана и общей рябоватости. Впрочем, к Марселине подбивал клинья повар Бернар, плененный вдовством, усердием и находящейся в ее собственности прачечной с четырьмя наемными девушками.
– Можешь выливать, – сообщил я Симону, вылезая из бочки. – Завтра пусть вода кипит целый день, скорей всего, понадобится.
– Хорошо, мсье Лоран, – Симон принялся вычерпывать из бочки ведром – перевернуть ее ему не хватало сил. Одевшись, я помог ему справиться с разбухшей от воды купелью. Все остальные слуги ходили в общественную мыльню, раз в неделю, по распоряжению мэтра Шико, так что мыться в одной воде с кардиналом было только моей привилегией. Но Монсеньер не терпел неопрятности, а бегать через день в соседний квартал я возможности не имел.
На следующий день кардинал не смог встать с постели. Он был в полном рассудке, нервный припадок больше не повторился, но события последних дней вымотали его больше, чем он хотел бы показать. Умывшись не вставая с постели, Монсеньер отказался от завтрака, потребовал бювар, перо и чернильницу и работал с бумагами, выдворив меня из спальни.
До обеда он ответил на четыре письма из Лувра, присланных со срочным курьером, но не съел ни крошки.
– Люсьен, вина! – потребовал Монсеньер в полдень. Я принес ему бокал кло-де-вужо и на обратном пути заглянул в нужник, подняв крышку: так и есть, коленкоровые лоскуты все в крови.
– Опять кровит, – подтвердил я немой вопрос мэтра Шико. Так что явившемуся вскоре отцу Жозефу был поставлен ультиматум: или обед, или никакой работы. Отец Жозеф снисходительно глядел на медика из-под бурого капюшона, показывая в улыбке редкие зубы. Видимо, содержание бумаг в его толстом портфеле было отрадным, иначе б капуцина не остановил даже конный Валленштейн*. Он согласился, и в спальню мы вошли втроем: отец Жозеф, мэтр Шико и я, с судком куриного паштета на подносе.