Загадки истории. Византия - стр. 14

Правители же, получившие высшую власть по праву родства, наоборот нередко оказывались крайне слабыми государями, просто занимавшими место на троне. К примеру, таким оказался Алексей ІІІ Ангел (1195–1203 гг.), ослепивший в борьбе за престол предыдущего императора – своего собственного брата Исаака ІІ Ангела (1185–1195 гг.). Алексей III позорно сбежал в 1203 г. из Константинополя, окруженного крестоносцами, участниками Крестового похода.

Думается, что при всех издержках, выборность императоров, позволявшая занять престол человеку незнатному, но способному и деятельному, сыграла в истории Византийской империи в целом позитивную роль, обеспечивая приток в верховную власть свежих энергичных сил, способствующих укреплению державы. Думается, это понимал и давший столь уничижительную характеристику ромейской державе, сравнив ее с блудницей, Никита Хониат. По крайней мере вот как он писал о значении свободы выбора Божественного Провидения для пользы каждого из ромеев: «В самом деле Божественное Провидение для управления и переворота наших житейских дел редко пользуется одними и теми же путями и средствами; напротив, оно изменяет и переменяет власти всякий раз новым и неожиданным образом, выказывая в своем путеводительстве и управлении Вселенною бесконечное разнообразие явлений и не пропуская мимо своих рук ничего самомалейшего. <…> Одни вступали на царский трон по ржанию коня; другой перешел к пышной хламиде от плуга и бороны или мальчишкой пас овец, как самый последний в семье, и оказался богопомазанным царем. Но возможно ли исчислить все или хотя бы большую часть того, что Провидение многообразно устрояет и совершает на пользу каждого человека».

Со временем примеров головокружительной карьеры, возводившей византийца из самых низов к вершине власти, становилось все меньше, и чуть ли не последними из них можно считать случаи Михаила IV Пафлагона (1034–1041 гг.), бывшего меняльщика денег, возвысившегося благодаря адюльтеру с царицей Зоей, женой предыдущего императора Романа ІІІ Аргира (1028–1034 гг.), и его племянника Михаила V Калафата, сына сестры василевса и некоего Стефана-конопатчика, откуда происходило и малопочтительное прозвище императора – «калафат», по-гречески – «конопатчик». Желчный Михаил Пселл писал, что отец василевса «происходил из самой захудалой деревни в какой-то глуши, не сеял и ничего не выращивал, ибо не было у него и кусочка земли, не ходил за стадами, не пас овец, не разводил животных и не имел, видимо, никаких средств к жизни. <… > Придя к морю, он сделался в корабельном деле очень значительным – леса не рубил, бревен не обтесывал, не прилаживал и не сколачивал, но после того, как это делали другие, тщательно обмазывал судно смолой, и ни один корабль не спущен был на воду, пока он не подал к тому знак свои искусством.