Загадка Красной Вдовы - стр. 26
В следующий момент Терлейн поймал себя на том, что всматривается в полумрак, и свеча дрожит в его руке.
Карта смерти
Свечи на обеденном столе растеклись лужицами воска, и скатерть обрела помятый вид после многочисленных перемен предложенных блюд, когда Мантлинг, сидевший во главе стола, поднялся со стула.
– Перейдем к делу? – сказал он. – Шортер! Чтобы не задерживаться – подайте кофе сюда. И карты. Не забудьте – новую колоду.
В воцарившейся за столом тишине, казалось, еще можно было услышать эхо мгновение назад закончившегося разговора. Даже Равель, рассказывавший забавный анекдот, осекся на полуслове. Терлейн обвел взглядом собравшихся. Сам он сидел справа от Мантлинга. Напротив, слева от Мантлинга, расположился Г. М. Его соседом был мистер Ральф Бендер, молчаливый и явно чувствующий себя неуютно. После супа он так ничего и не съел и даже вина выпил лишь самую малость. Его молчание, однако, осталось почти незамеченным на фоне шумных излияний соседа, Мартена Лонгваля Равеля. Не то чтобы он позволил себе лишнее, но то ли выпитое так сильно на него подействовало, то ли по какой-то иной причине его лицо, которому по своей природе было свойственно несколько нетрезвое выражение, раскраснелось и словно налилось жаром. Сидевший следующим и терпеливо слушающий анекдоты Равеля сэр Джордж Анструзер то и дело поглядывал на Терлейна и Г. М. На другом конце стола, напротив Мантлинга, сидела Изабель Бриксгем. Ее соседом слева оказался Гай. Далее, между ним и Терлейном, расположился мистер Роберт Карстерс.
Карстерс Терлейну понравился. По описанию Мантлинга, тот был мужчиной примерно его же возраста, может быть чуть старше. Но на самом деле Карстерс оказался худощавым молодым человеком с румяным лицом, жесткими щетинистыми усами и мягкими манерами. В качестве хобби он выбирал те виды спорта, которые давали возможность показательно свернуть себе шею. Представленный в качестве образца Молчаливого Англичанина-Спортсмена, он определенно был бы воспринят как сюрприз. В первые пятнадцать минут он не только изложил бо́льшую часть своей жизни, но и проиллюстрировал каждое приключение убедительной актерской игрой и богатой жестикуляцией. Используя все, что было на столе, он выстроил гоночную трассу и с фырканьем и рычанием, имитируя мотор, провел по ней свой автомобиль, представленный в данном случае солонкой. Рассказывая об охотничьей экспедиции, Карстерс с хищной ухмылкой всматривался в прицел воображаемой винтовки и шумно выдыхал, когда пуля попадала в цель. При этом, что показалось Терлейну даже несколько странным, он вовсе не был выдумщиком, сочинителем небылиц.