Загадка для Грома - стр. 7
Ненавижу предателей. А с некоторых пор Марта носит именно такое клеймо. Если человек предал мое доверие единожды, больше он не войдет в мой близкий круг. Так что, как бы моя бывшая ни старалась, ни хрена у нее не выйдет.
Она вздыхает и сглатывает.
– Я подумала, что нам было бы неплохо обсудить, с чего начнем поиски, – говорит Марта, немного сникнув.
Расстроилась, что я не повелся на ее сиськи? Ну что ж, теперь так. Пусть привыкает.
– Нечего обсуждать. Я ищу, ты оцениваешь. На этом наше сотрудничество заканчивается.
– Илья, на черном рынке я знаю многих людей, – протестует она. – Я нужна тебе.
– Ты заблуждаешься, если думаешь, что их знаешь только ты. Как интересно, – произношу, склонив голову набок и прищурившись. – Еще год назад ты была обычным ювелиром, специализирующимся на антикварных украшениях. Никаких черных рынков и темных связей в высшем обществе. Или я просто чего-то не знал?
Она молчит, а я поджимаю губы и сжимаю челюсти.
Так я и думал. Жаль только, что слишком поздно понял сущность Марты. Но теперь уже плевать, наша общая история осталась далеко позади.
Теперь мне хочется схватить Марту за шкирку и тупо вытолкать из своего дома.
– Илья, ты сейчас ведешь себя как ребенок, – Марта нервно поправляет тонкие пряди у лица. – У нас есть задача, которую надо решить. Я могу тебе помочь в этом деле.
– Хочешь помочь? – спрашиваю, возвращая себе хладнокровие. Этой суке все же удалось вывести меня из себя. Марта кивает на мой вопрос, а я смеряю ее взглядом с головы до ног. – Единственное, чем ты можешь помочь – это дать себя трахнуть, чтобы сбросить напряжение. Раздевайся, Марта.
Глава 4
Марта
Подонок! Сволочь!
Неужели недостаточно унизить меня этим пренебрежительным тоном?!
Илья всегда был холодным.
Ладно, не всегда.
Когда-то он был очень ласковым. Да, немногословным, все еще требовательным и немного брезгливым занудой. Но более человечным.
Внутренности скручивает, когда я вспоминаю, как он заботился обо мне. Всегда все продумывал на шаг вперед. Держал в голове, что я постоянно забываю надеть перчатки, и напоминал мне об этом. Присылал мне кофе с вкусняшками на работу, когда я засиживалась допоздна. Вечером – машину, которая отвозила меня домой. А на выходных запрещал работать. Вместо этого мог просто так усадить меня в джет и отвезти, например, к морю.
Судорожно втягиваю в себя кислород, так необходимый мне сейчас, чтобы не разрыдаться.
Я до сих пор люблю Громова. Даже такого холодного и неприступного. От его ледяного взгляда по телу пробегают колючие мурашки.
Никогда раньше не задумывалась, каково это – смотреть на человека, который был практически ближе всех на свете, а потом вдруг стал чужим. Смотришь на эти руки, зная, как они ощущаются на коже. На губы, вкус которых навсегда осел на моих собственных. В глаза, в которых не осталось ни капли нежности. И от всего этого так больно внутри, что чуть не сгибает пополам.