Зачет по тварезнанию - стр. 17
- Спасибо, бабуля, я так, бесплатно.
Мне, между прочим, с Джелайной спать рядом. Уже от одной этой мысли мысли начинали путаться, а язык – отниматься. А если я еще… Я вообще в беспомощный овощ превращусь, бери меня и режь.
- А я всё равно скажу, - зловредно заявила старушка.
- Чтобы не одиноко было подглядывать? – не удержался я.
- Так стара я, стара стала… - пожаловалась баба Тоя. – Вот раньше, бывало…
Она закатила глаза, изображая, как бывало раньше. Или просто погрузилась в воспоминания молодости. Это ж какая, должно быть, память у человека – столько помнить!
- Баба Тоя, - прицокала с ведерком Лайна. - Как же ты тут одна в лесу? Не страшно? Звери не беспокоят?
- Ой, звери не беспокоят, - уверила старушка. Она быстро огляделась, будто кто-то мог ее услышать, и продолжила: - Нету вокруг зверей-то.
- Вы всех деснами перешамкали? – полюбопытствовал я.
- А не знаю, - легко отмахнулась старушенция, явно что-то скрывая. – Может, и перешамкала, не помню. А може, и кто помог.
- Бабуль, а не слышала, может, кто-нибудь что-нибудь не поделил неподалеку? – осторожно спросила Джелайна.
А вот тут я, кажется, побледнел. Отсутствие зверей, слишком быстрое возвращение Хольм, слишком осторожный вопрос. Доказано, что больше всего тварей там, где идут боевые действия. Чем масштабнее война – тем больше тварей.
- Так, глуха я стала на правое ухо, - пожаловалась бабулька. – А левое и не слышит совсем. Не слышала ничего такого. Да и от кого? – буркнула она. – Зверья, и того нет. Да вы кушайте-то, кушайте. Потом в баньке искупаетесь.
- А потом уже и вы поужинаете, - засмеялась Хольм.
- Стара я уже стала. Нельзя мне на ночь есть. Желудок уже не тот, - и тут она так раскатисто пукнула, что громохлёст бы позавидовал. – Да и с кишечником уже не лады. Так что с вами поем.
И она засуетилась в поисках миски и ложки.
Я принюхался. Посторонних примесей, хвала Дайне, в воздухе не появилось. И отправился наверх, за посудой. Джелайна поцокала следом. Я галантно пропустил ее по лестнице вперед, и еще потом несколько минут медитировал, пытаясь прийти в себя после зрелища ее подъема. Нужно было что-то делать со своим.
…А мне еще с нею спать в одном помещении.
Полы сияли чистотой. Хольм обозначила свой волчий угол, раскинувшись со своим спальником чуть не на полчердака. И я понял, что мне придется с нею спать не просто в одном помещении. На одном полу. Почти вплотную друг к другу. Только руку протяни.
И, кажется, снова покраснел.
Но, к счастью, в этот момент я копался в своем рюкзаке, а потом Джелайна спустилась.
Судьба, ты хочешь моей смерти!