Зачем я тебе, мальчик? - стр. 28

Понимает ли супруг, что делает? Или это играет в крови алкоголь?

Уверена – понимает. Не может не понимать!

Он меня ломает и собирает обратно. Как неживую куклу. Да, вначале пытается довести до оргазма, а когда улавливает, что не может, наслаждается в одиночку.

Это не просто ранит. Лупит наотмашь.

Сила мужчины против слабости женщины.

После всего я еще долго лежу, глядя в темную пустоту, и не знаю, что делать. Случившееся растаптывает моё самолюбие. Иначе как насилием назвать происходящее не поворачивается язык. А мысли, бешеными белками бегают от вопроса: «Куда подевался мой добрый и понимающий супруг?» до: «Развод неминуем в любом случае».

9. Глава 8

– Вот же сволота!

– Жанн…

– Говнюк навозный!

– Жаннусик…

– Козел безрогий!

– Рыкова!

– Мерзавец! Подлец! Смерд безрогий!

– Безрогий уже был, – хмыкаю и делаю большой глоток красного сухого из уже полупустого бокала. Второго за вечер.

Мы сидим с Жанетт на кухне в ее трешке, доставшейся от родного отца, той самой квартире, которая не дает покоя ее мамашке и сводной сестрице, и наслаждаемся тем, что перемываем кости «моей» родне.

А еще пьем Эмилио Моро и едим сыр с нектаринами.

Вкусно всё. И «вода», и еда. Но, главное, душа отдыхает, что особенно мне требуется после вчерашней выходки мужа.

– Во-о-от мало был! – рычит подружка и стукает ладошкой по столу. – Надо, чтобы много и основательно! Ишь ты, чертов маменькин сынок! Путевку он заграничную своей Грымзе Александровне купил, нет бы намордник на гнилой рот. Нет, я одного не понимаю, Сёсёма что? Реально дурак? Он не догоняет, что его мамаша, тьфу-тьфу-тьфу, не к ночи нечисть будет упомянута, тебя третирует каждый раз, как вы пересекаетесь?

– Она успевает сделать это в те моменты, когда он отсутствует, – озвучиваю уже ни раз обсуждаемый момент.

– А при нем?

– А при нем всё сводится к тому, что я – грубиянка и невоспитанная девка, не уважающая старость… – хлопаю себя по губам и качаю головой, хихикая, – я хотела сказать зрелость. Татьяна Александровна дико бесится, когда я намекаю на ее возраст.

– Ну да, конечно, никто ж не замечает, как она профессионально «песком дорожки посыпает». Или думает, что красная помада на узких змеиных губах её круто молодит? Кстати, она не поменяла эту свою жуткую алую зарю на что-то менее ядреное?

– Не-а, – мотаю головой, – всё та же. Матовая.

– А контур бордовым карандашом обводит?

– Угу, – киваю, отправляя оливку с лимоном в рот.

– Же-е-есть, – выдыхает Жанетт.

– Ага-а.

Дружно переглядываемся, одновременно кривим губы, изображая куриные гузки, и спустя секунду прыскаем, давясь смехом.