Зачем учить математику - стр. 8
Все замерли. Лицо у неё было строгое и печальное.
– Дети! Ирина Александровна сломала ногу! Урока не будет…
Что тут началось! Рюкзаки полетели вверх, многие повскакали, раздались вопли ликования.
– Ес! О, да! Есть Бог на свете!
Завуч оторопела. Она прошептала: «Изверги!» и вышла, хлопнув дверью.
Только немногие не обрадовались этой новости. Так уж сложилось, что Ирину Александровну почти все считали железобетонной сукой. За её издёвки, насмешливый взгляд, двойки. Среди спокойно воспринявших новость был Арсеньев, отличник, любимец учительницы, и Тихонов. Причина, из-за которой ему было не до радости – это косяк с Катей Гришиной.
– А Катька-то сифачка, – словно услышав его мысли, радостно завизжал Кислов.
– Заткнись, дебил, – резко сказал Тихонов и грозно посмотрел на него.
– Да ты чё, Тихон… Я так…
Катя не оценила заступничества, покраснев, она вылезла из-за парты и торопливо вышла из класса.
– Как же я мог в неё попасть, – тоскливо пробормотал Тихонов, собирая рюкзак.
– Думаю, это ты специально! – вдруг сказал ему Денисов. – Можно сказать, так ты выразил своё желание совершить с ней половой акт…
– Ты чего несёшь?
– Ну, помнишь, нам на биологии рассказывали про психоанализ и подавленные сексуальные влечения? Вот.
Пиши правильно
Бубнов и Батонов, два друга, зажали в углу Стёпу Василькова.
– Попался, жирный! – кричали они со злорадным смехом. – Сейчас мы тебе сифню за шиворот запихаем!
На самом деле он не был жирным, скорее, полноватым. С красным лицом, растерянно улыбаясь, он сидел покорно на стуле и смотрел затравленно по сторонам, пока эти двое засовывали ему под одежду вонючую тряпку.
– Держите его! – это подошёл Рыбенко. – Есть ещё одно важное дело.
Он убрал волосы со лба Василькова и аккуратно вывел маркером: «ЖЁПА».
– Свободен теперь, гуляй!
– Стойте! – возмутился Тихонов. – Да что же вы?
– А что? – удивились трое. – Он же сифак.
– Дайте сюда маркер, грамотеи! Розенталь на вас глядя, в гробу перевернулся.
Выхватив маркер из рук Рыбенко, он зачеркнул букву «Ё» и написал «О».
– Вот теперь порядок!
Васильков, почувствовав, что свободен, побежал в туалет отмывать лоб перед следующим уроком.
– Ну-ну, долго мыть будет, – ухмыльнулся Рыбенко. – Маркер-то перманентный.
В класс вошла Евдолина Парисовна, преподаватель биологии. Она была очень стара и, похоже, плохо видела и слышала. Но Тихонов её уважал – за добрый нрав и интересные уроки. В ней сохранилось что-то старорежимное, ещё из позапрошлого века. Аристократический облик, прямая осанка, сдержанный голос. С ней нельзя было не считаться, одним своим видом она внушала почтение. С учениками Евдолина Парисовна держала себя всегда ровно, никого не выделяя и никогда не переходя на личности.