Забытые хроники. Судьба - стр. 1

Чувствуя, как едва холодный ветер нежно ласкает лицо, парень открыл глаза и присел. Ему не нужно было осматриваться, он и так знал, где находится. Сравнительно небольшой островок. Его, наверное, шагов за сорок обойти можно. Окружающий океан выглядел спокойным, почти мертвым. На водной глади лежало отражение полумесяца – вечного короля этих мест. Звенящая тишина, казалось, могла свести с ума любого.

Икс закрыл глаза. Это место парень знал слишком хорошо. Именно сюда он приходит, когда засыпает. Всё вокруг такое реальное, что легко можно забыться и перепутать мир снов и реальный мир.

Ему нравилась эта тишина.

– Амела.

Икс знал, что она здесь. Иначе быть не могло. Где-то глубоко внутри он понимал, что девушка не виновата в том, что ему снится такой сон. Амелаида, как всегда одетая в лёгкое сиреневое платье, села рядом, прислонившись спиной к спине Икса. Парень почувствовал на шее прикосновение её темных волос, доходивших девушке до плеч. Сильнее всего ему хотелось ощутить её сердцебиение, но его не было. И не будет. Кожа Амелаиды казалась такой холодной, словно лёд.

– Над чем задумался? – спросила она, глядя в небо.

– Ну… – парень замялся. – Полагаю, быть героем города не по мне.

Амелаида хихикнула, а затем сказала:

– Особенно если вспомнить их отношение к вам! А ведь могли вообще убить.

Икс посмотрел вдаль. Там пролетала стая птиц. Этот мир повторяется раз за разом.

– Пусть. Я просто пытался заработать, – сказал он, с прищуром пытаясь высмотреть ещё что-нибудь на горизонте. Звёздное небо сливалось с водной гладью, образуя тонкую грань.

– Но ты всё равно не ожидал, что всё так обернется?

– Почти. Я предчувствовал беду. Просто не думал, что она может быть такой… – парень замолк, пытаясь подобрать слово, которое наконец нашлось: – …шумной.

Билус и Джамкин сидели возле потухшего костра и молча смотрели на догорающие угли. Берст присоединился к ним, присев рядом на корточки. Потянул носом воздух, вдыхая устремившийся за ветром лёгкий дымок.

– Ну что? – спросил он.

Поправив свой меч, светловолосый Берст плюнул в костёр. Тот не остался в долгу и злобно зашипел на обидчика.

– Да ничего, – пожал плечами Билус, чьи рыжие волосы и борода свисали космами. – Как обычно. Будто ты с нами впервые. Сам знаешь, как трудно двигаться вперёд, да ещё и с товаром.

Они долго шли по лесам в поисках места, где могли бы устроить привал, пока не обнаружили эту замечательную поляну. Их главарь, Дикс, сказал, что место идеальное – не слишком открытое, не слишком труднодоступное. И теперь они сидели здесь, ожидая скорого отбытия.

– Кстати о товаре. За ним ведь Борис приглядывает, да? – поинтересовался Билус. Его нельзя было назвать взрослым мужчиной, среди их троицы он был самым молодым, а вот Джамкин и Берст выглядели на сорок с лишним. Причём у лысеющего Джамкина, в отличие от остальных, на кистях виднелись старые шрамы, которыми мужчина искренне гордился, называя это «опытом, пришедшим с годами».

– Ага, – подтвердил Берст. – Не самое веселое занятие. Хотя я не понимаю этого. Девочек можно просто привязать к дереву. И проблема решена.

– Ничего не решена, – возразил Джамкин, смешно мотнув головой. – Как говорит Дикс, нельзя недооценивать людей.

– Так все эльфы говорят, – засмеялся напарник. – Да-а, с каждым годом всё труднее становится уговаривать людей на то, чтобы они отдали своих дочерей на «обучение». – Он цокнул языком.

– Именно поэтому мы и кочуем из города в город. – Голос Бориса, неожиданно подошедшего к ним, звучал глухо. Мужчина сел к костру рядом с Берстом.

– А товар? – недовольно спросил Джамкин. Он единственный всегда трясся над сохранностью товара. У многих сложилось мнение, что это как-то связано с его прошлым. Однако Билус считал, что тот просто параноик.

– Меня Затмон заменил.

Затмон являлся если не правой рукой Дикса, то доверенным лицом. Он лучше всех был осведомлён о планах главаря и мог рассказать об эльфе больше, чем кто-либо. Единственное, что мешало, это отсутствие языка. Наказание, которому Дикс когда-то подверг Затмона за болтливость. Но, несмотря на это, мужчина не растерял верности и всё так же подчинялся приказам.