Забытые герои Арктики. Люди и ледоколы - стр. 78
Он лично знал всех корифеев полярной науки, и нас очень интересовала его характеристика этих личностей. Кука он называл просто шарлатаном, очень неважно отзывался о Пири, с которым ему пришлось провести одну полярную зиму на севере Гренландии; но зато исключительно лестно говорил о Шеклтоне и Скотте, называя их истинными джентльменами.
Отдавая должное отваге и энергии своего соотечественника Амундсена, он сказал, что тот все-таки поступил не gentelmann like[99] пo отношению к Скотту, написав на палатке, оставленной им на Южном полюсе, «Soyez les bienvenu!»[100]. Конечно, эта надпись носила характер иронии. Как известно, Скотт и Амундсен шли одновременно, но разными путями к Южному полюсу. Амундсен опередил Скотта на 14 дней. За эту надпись Амундсен, несмотря на открытие Южного полюса и Северо-Западного прохода, был исключен временно из членов полярного клуба в Христиании и получил выговор от норвежского короля, на средства которого и была главным образом создана экспедиция Амундсена к полюсу.
Прогостив у нас двое суток, Свердруп вместе с предназначенной к отправке партией 2 мая утром ушел на «Таймыр»[101]. От нас уходило 18 человек наиболее слабых, перенесших во время зимовки цингу, а также желающих и главным образом боявшихся вторичной зимовки, что, конечно, отражалось на моральном состоянии их сотоварищей. Необходимо заметить, что ни одного матроса на экспедицию не принималось по назначению, а исключительно лишь по собственному желанию, с предупреждением и объяснением всех опасностей и тяжести похода. К сожалению, малодушие часто берет верх при встрече с настоящими лишениями: начинаются ропот и нытье, наводящие уныние и на более твердых. Из офицеров, по приказу начальника экспедиции, уходящих к устью Енисея должен был вести лейтенант Гельшерт[102].
Проводы носили самый сердечный и трогательный характер. Тяжело было нам всем расставаться с Гельшертом, особенно мне, т. к. мы с ним участвовали в экспедиции с самого ее возникновения, когда «Вайгач» стоял еще на стапели верфи Невского судостроительного завода в Петербурге. Я отлично понимал, как ему было тяжело расставаться с кораблем и как ему хотелось замкнуть на нем кольцо вокруг Старого Света. Провожать их пошли до «Таймыра» командир с двумя человеками и мичман Никольский с шестью до мыса Медвежий Яр на полуострове Короля Оскара.
После ухода партии нас осталось пять человек командного состава, 20 человек матросов и вольнонаемный повар-буфетчик. С этим составом мы могли бы кое-как прокормиться во время вынужденной второй зимовки.