Забытое королевство - стр. 10
Разбудили нас в четыре часа утра. Пока мы спешно завтракали, снаружи то и дело доносились крики и удары гонга. Грузы накрепко привязали к деревянным рамам и разложили по двору, и теперь погонщики, сыпля непечатными ругательствами, затаскивали во двор упирающихся мулов и лошадей. Мужчины по двое поднимали грузы и наскоро прикрепляли их к деревянным седлам, потом лошадей отпускали на улицу. Мою ручную кладь быстро привязали к такой же раме, а из постели сложили подушку, после чего всю эту конструкцию водрузили на лошадь, а затем подняли и усадили сверху и меня самого – и выгнали лошадь со двора, крикнув мне вслед, чтобы я пригнулся, проезжая под воротами. Улица постепенно заполнялась другими участниками каравана, выезжающими из соседних дворов. По удару гонга вывели ведущую лошадь в упряжи, разукрашенной красными лентами, помпонами и зеркальцами на лбу. Лошадь прошла вперед, оглянулась и, убедившись, что все готовы, быстрым шагом двинулась по дороге. За ней тут же последовала вторая по старшинству, менее ярко украшенная, но не менее уверенная в себе лошадь. Весь караван немедленно пришел в движение и выстроился за ними в колонну. За лошадьми побежали и караванщики, одетые в яркие синие куртки и широкие брюки. Их головные уборы представляли собой живописные широкополые шляпы из прозрачного шелка, не промокающего в дождь, с разноцветными лентами.
Я не переставал поражаться скорости, с которой двигался наш караван. На равнинах или под гору лошади бежали довольно быстро, а погонщики зорко следили за ними, не давая им замедляться без уважительной причины. Животных постоянно подгоняли при помощи самых непристойных ругательств, подкрепляя их бросанием камешков и комков засохшей грязи. После напряженного трехчасового перегона мы добрались до тихого ручья, рядом с которым раскинулся зеленый луг. Караван остановился, грузы были развьючены и уложены в ряд, затем началось приготовление обеда в больших медных котлах. Лошадей расседлали, накормили и напоили. Освободившись от груза, они со ржанием и визгом катались по траве. Плата за караван включала питание и проживание, так что всем нам выдали миски и палочки, и мы сели обедать вместе с караванщиками. Все устроились рядком друг напротив друга, угощаясь мясом и рисом из больших мисок, поставленных посредине. Караванщики не давали никому садиться в конец ряда: они были невероятно суеверны и считали, что если пассажир сядет в конец, “пути не будет” – в дальнейшей дороге случится какое-нибудь несчастье.
Ближе к вечеру мы добрались до Нюкая, где караван разделился на три части, каждая из которых остановилась в своем караван-сарае. Нас поселили наверху и снова накормили. После ужина мы решили искупаться в большом горячем источнике, которым славилась деревня, но выяснилось, что бассейн полон прокаженных. Я лег спать, но уснуть так и не смог. Лошади на нижнем этаже жевали овес с таким шумом, будто там вертелось большое мельничное колесо, по лицу время от времени пробегали большие крысы, а рассевшиеся вокруг костра караванщики болтали, не прерываясь ни на секунду, до самого утра.