Забытая сказка - стр. 24

– Да, – кивнул Упырь, – Графу стоит послать весть. Пусть гонцом будет тот, кто не боится света.

– Гектор, – сказал Юлиус.

– Я вам что, гончая?

– Но из вервольфов ты бегаешь быстрей всех. – Грэт отлично знал, чем воздействовать на друга.

Гектор нахмурился, но после минуты колебаний пробормотал:

– Хорошо.

Серебристый волк пустился в долгий путь, но через четыре дня, третьего декабря, он вернулся.

Гектор зашел молча, в обличье волка прошествовал к камину, лег и тихо заскулил, глядя на огонь. Его шерсть сплошь была покрыта изморозью, а лапы отморожены так, что, если прикоснуться к ним, казалось, будто под пальцами ледышка.

Грэт бросился к нему.

– Кто тут маг? – не попросил, а потребовал вампир. – Сделайте что-нибудь с его лапами!

Вошедший следом Граф выглядел не лучше, но в отличие от Гектора он не мог чувствовать холода.

Граф опустился на одно колено возле волка и прошептал заклинание. Гектор заскулил от боли, и с его лап почти кипятком полилась на пол вода.

Ванесса подошла и обняла своего брата.

– Как ты? Мы не виделись сотню с лишним лет… – тихо спросила она.

– Все так же, сестричка, – хрипло ответил Граф, – Гектор рассказал мне, что случилось здесь. Я много думал.

– И? – Юлиус приподнялся с кресла.

– Боюсь, моя и без того небезупречная память слишком полна, – виновато сказал Граф, – но я должен еще поразмыслить… а это, я полагаю, король? – Он подошел к Марету и, не раздумывая, встал на колени.

Мальчик смутился, еще бы!

– Встань, – тихо попросил он.

– Удивительно ты похож на Первоначального… в тебе течет его кровь. – Граф поднял руку и коснулся волос Марета. – Да, сходство несомненно…

– Я тоже об этом думал, – заметил Упырь, – этот мальчик станет копией своего предка, когда подрастет. Уж никто не усомнится в его праве носить корону!

– Так, значит, Граф, ты не смог ничего придумать… – разочарованно протянул Маро.

– Увы… но быть может, когда я снова в родных стенах, озарение посетит меня. Как давно и как недавно магией лепил я этот камин! – По лицу Графа скользнула тень воспоминания, на миг затуманившая его взор. – Бывало, соревновались мы с Первоначальным в искусстве… помнишь, Упырь?

– Как же не помнить, – отозвался его друг детства, – не в обиду тебе будет сказано, но у него получалось намного лучше…

– Я был горд, – сокрушенно покачал головой Граф.

Юлиус злился. Вместо того чтоб решать судьбу замка, эти двое старейших предавались воспоминаниям. Даже ему, трехсотлетнему, не почувствовать всей пыли, радости и горя, что за десять веков оседает в памяти.

– Надо собрать совет нечисти, – еле слышно напомнил Юлиус.