Забытая Реальность - стр. 31
В этот день все алудоциорцы пришли поздравить Ифе. После проникновенного поздравления, Барути сказал.
– Теперь нас снова тридцать.
Все радостно поддержали его. Посмотрев на дочь, Озас увидел, как радостно заблестели её глаза, а поле вспыхнуло ярким светом, сферы пришли в движение, вращаясь в противоположных направлениях так быстро, что стало понятно, удерживать их баланс может только настоящий алудоциорец. И тогда, впервые за последние годы, Озас, наконец, почувствовал себя по-настоящему счастливым.
Прошло ещё сто лет. Ифе стала взрослой, но всё так же жила с отцом. Ей нравилась её жизнь, к которой она по-прежнему испытывала неугасимый интерес. Теперь Ифе входила в Совет Бессмертных, что ещё больше прибавило ей энтузиазма. Иногда Озас задумывался о судьбе дочери, пора бы ей найти спутника, только им так хорошо вдвоём, они чувствуют и понимают друг друга даже не с полуслова, достаточно взгляда, жеста, улыбки. Глядя на дочку, Озас надеялся, быть может, ей предназначен другой путь? Встретить спутника, это полбеды, а вот рождение ребёнка, которого они, конечно, захотят сопряжено с тяжёлыми воспоминаниями. Лишь две жительницы Алудоциоры смогли забеременеть на Земле, Кити и Ифе-Танафрити. Но дав жизнь своим детям, они покинули эту планету. От этих воспоминаний сердце Озаса сжимала тоска, становилось тяжело дышать. Что же ждёт его Ифе? Об этом Озас не мог и не хотел думать.
В последние годы к чувству беспокойства за Ифе, добавилась ещё тревога, причины которой, он понять не мог. Вначале Озас думал, что это связано с дочкой, но позже убедился, к Ифе это отношения не имеет. Так почему его сон так беспокоен? Почему просыпаясь среди ночи, он слышит, как громко и беспокойно бьётся его сердце? Почему после таких пробуждений, он долго лежит, вслушиваясь в тишину ночи, что он хочет услышать? Ответов не было, только каждый раз после таких пробуждений, тревога становится сильнее. Озас уже хотел поделиться своими переживаниями со своими инопланетными братьями, как вдруг, проснувшись среди ночи, он, наконец, услышал! Сразу Озас не мог понять, что это за странные звуки похожие на женский плач? Да и откуда им взяться, ведь Ифе никогда не плачет. Однако, плач усиливался, и доносился он явно из спальни дочери. Внутри у Озаса всё похолодело от предчувствия неминуемой беды, и уже через мгновение он был в спальне Ифе. Она металась по кровати и громко плакала во сне.
– Ифе, дочка, это всего лишь сон, – говорил Озас стараясь разбудить и успокоить её.
Она вздрогнула и открыла глаза, но увидев отца, не успокоилась, а лишь ещё сильнее разрыдалась.