Забытая лейка - стр. 4
Внезапно вспомнился тот, кофейный, период ее жизни семь лет назад. У Пикассо были голубой и розовый периоды творчества, у Баха – Веймарской и Лейпцигский, а у нее – кофейный. Конечно, там было совсем немного встреч, но каких! Правда, была парочка женатых экземпляров, но большая часть – разведённые. Им было неинтересно послушать про нее. Ничего, ну, скажем, почти ничего, кроме того, живёт ли она одна или с детьми.. Зато о себе они рассказывали с удовольствием. Натка говорила, что они чувствуют в ней психолога. Уже тогда она научилась слушать вполуха, не напрягаясь и не задавая лишних вопросов.
Запомнилось несколько персонажей: Юрий – достаточно симпатичный, худощавый, приехавший откуда-то с севера на поезде. Он грустно поведал, что совсем недавно выяснилось: два его сына – совсем взрослые парни – вовсе не его дети, и отцы у них разные. А его жена, не подумайте ничего такого! – она врач, успешная и уважаемая коллегами и пациентами. И красавица, к тому же.
Ещё один пришел на свидание в какой-то рабочей форме с буквами на спине, обреченно сообщил, что жена изменила ему, сообщила об этом факте и ушла жить в их вторую квартиру, которую он приобрел для сдачи. И вот теперь надо подавать на развод.
– Она мне сказала, что я только и умею, что зарабатывать деньги, а больше ничего, – горько пожаловался он, ерзая на стуле в тщетной попытке найти удобную позу.
Хотя было ясно, что стульев для людей с таким весом и такими габаритами ещё не придумали – только диваны и, может быть, ещё – кресла. Видимо, уже в первые полчаса общения он решил, что их союз сложился, совместное проживание не за горами и доверительно сообщил, что с ним легко, вот только есть у него одна не очень приятная привычка – он не слишком аккуратен и разбрасывает одежду по квартире.
– Но ведь это не главное, правда? – в его голосе было столько смирения, что она тогда кивнула головой – ну, конечно же, не главное. Так же, как его вес, одежда, манера пить кофе, жест, которым он вытирал потное лицо. Это все ерунда.
И ещё была парочка персонажей. Один – с юга, вроде, в целом ничего, который вдруг через полчаса знакомства буквально ошарашил ее, сообщив, что он противник всей этой лирики и романтики, типа букетов роз, коробок шоколадных конфет и вина на закате на веранде кафе. Он за то, чтобы жить вместе, вместе дружно вести хозяйство и ухаживать за Шоном – его королевским пуделем. Упоминание о Шоне и уходе за ним – это была последняя точка.
Натка, которая живо интересовалась каждым выходом, удручённо вздыхала, чувствуя дикую вину за то, что втравила родную мать а такое заведомо проигрышное предприятие.