Забавы и шутки демиургов. Литературные мифы - стр. 29
Бесы вернулись в Москву, и оказались каким-то странным образом в уютной шести комнатной квартире известного в те времена профессора, который готов был подарить миру молодость без старости.
Они знали, что такие алхимики во все времена были. Вон один доктор Моро чего только на острове своем не натворил. Но чтобы так, в центре города, в квартире из собак бродячих, сначала людей, а потом и писателей делать, этого прежде и черти никогда не видели, потому смотрели они с удовольствием на то, что там происходило, и интереса не скрывали.
В доме профессора горела только одна лампа – зеленая, когда со своей рукописью появился Шариков.
Из-за пояса его торчал револьвер, но руки пока были заняты бумагами, только ведь это пока.
Еще буржуазный писатель Чехов сказал, что если на сцене есть ружье, то оно обязательно должно выстрелить.
– Папашка, я хочу быть писателем, – с ходу без всяких церемоний заявил он и остановился надутым от важности и значимости момента.
Профессор встрепенулся и усмехнулся.
– Это, с какого перепою, любезный мой друг, других дел более важных нет больше в бедной стране нашей.
– Ты не хами мне, сказал, хочу, значит, хочу, – Шариков заводился, речи профессора всегда сначала ставили его в тупик, а потом приводили в ярость страшную.
Но собеседник его казался невозмутимым.
– И я, так понимаю, должен тебе в том помочь.
Профессор не заметил, как перешел на ты, волнение было очень сильным. Такую вольность он позволял себе крайней редко, только в исключительных случаях. Но похоже на то, что это такой случай и был. Каждый ли день мы присутствуем при рождении нового писателя, да еще такого?
– А то кто же, ты меня породил….
Он оборвал свою речь, понимая, что финал фразы может подсказать профессору неверный ход мыслей.
Но тот шибко задумался и не следил за его уникальными по своей сути и очень новыми по содержанию фразами.
– Писателем, говорите, любезный.
– А то, как, буду учить народ, что делать он должен, чего нет. А если посмеет ослушаться, тогда по-другому говорить с ним начнем.
И снова оборвал свою содержательную речь Шариков. Он хорошо помнил о том, случае, когда эта парочка магов и докторишек уже чуть не схватила, и не потащила его обратно на операционный стол.
Тогда бы все печально под их ножом и закончилось. Не на того нарвались, господа ученые, он вырвался, удрал, а потом еще долго гавкал во всех учреждения важных, о той беде и безобразии, которая с ним чуть не приключилась в профессорском доме.
Его слушали не внимательно, но слушали, до того момент, пока не узнавали имя обидчика, и не понимали, сколько у профессора высокопоставленных знакомых, да и как он сам остроумен и неповторим. Связываться с ним желания у представителей новой власти не возникло, ни у одного хотя и не умных, но осторожных чиновников, этого у них не отнимешь, они держали носы по ветру, потому и не слетели с постов своих пока.