За век до встречи - стр. 75
– Это было бы… неразумно, – добавила она.
– Ну, если ты беспокоишься об этих глупых приличиях, я могу сходить с тобой.
«Глупых? – подумала Арлетта. – Глупых?!!. Глупо было бы молодой девушке явиться одной, без сопровождающих, в дом к незнакомому мужчине!»
– Ты правда сможешь со мной пойти? – спросила она.
– Конечно, – беспечно откликнулась Лилиан. – Почему бы нет?
Через два дня Арлетта и Лилиан сели в наемный экипаж и доехали до тянувшейся вдоль реки улицы, застроенной высокими белыми домами. Нужный им номер оказался сравнительно небольшим коттеджем, выкрашенным в зеленовато-голубой цвет. Перед дверью Арлетта ненадолго остановилась и, глубоко вздохнув, машинально провела кончиками пальцев по ткани своего любимого платья из темно-лилового шифона, поверх которого она набросила легкий пыльник в тон.
– Добрый день, леди, – приветствовал их Гидеон, отворяя дверь. Он был в белой рубашке, две верхние пуговицы которой были расстегнуты, и в узких коричневых брюках, удерживаемых эластичными подтяжками. Можно было подумать, что их приход застал его, когда он одевался или, наоборот, раздевался. Как бы там ни было, его одежда едва ли отвечала общепринятым правилам и плохо подходила для беседы с малознакомыми леди. Арлетте его костюм даже показался достаточно рискованным, и она порадовалась, что рядом с ней бойкая и сведущая в вопросах лондонского общества дочка Летиции.
– Добрый день, – поздоровалась Лилиан. – Вы, должно быть, мистер Уорсли? Приятно с вами познакомиться, меня зовут Лилиан Миллер.
– Гидеон. Зовите меня просто Гидеон, – предложил он. – Рад видеть вас снова, мисс де ла Мер. Вы еще прекраснее, чем я запомнил. Прошу вас, входите.
Он распахнул дверь пошире и проводил обеих девушек в небольшую прихожую, заваленную пальто, обувью, упаковочными коробками и фанерными ящиками из-под чая.
– В свое оправдание я, конечно, мог бы сказать, что только недавно переехал, – сказал Гидеон с обезоруживающей улыбкой, – но печальная истина состоит в том, что я живу в этом коттедже уже больше года, но до сих пор не нашел ни времени, ни желания распаковать свои вещи. Но, знаете – чем дольше здесь валяется это барахло, тем сильнее становится моя уверенность, что в этих ящиках нет ничего по-настоящему необходимого. Возможно, когда-нибудь я попросту выброшу их в реку, и пусть все, что там лежит, достанется утопленникам.
Арлетта к этому времени заметила, что в доме достаточно грязно, и спросила себя, неужели Гидеон живет без прислуги. С ее точки зрения, это было маловероятно, но возможно.
– Я действительно очень рад вашему приходу, – сказал Гидеон, проводив обеих в небольшую гостиную, где стояло три старинных (и старых) кресла, чайный столик с гравированной латунной столешницей, набитый книгами шкаф со стеклянными дверцами и высеченная из потрескавшегося мрамора статуя обнаженной женщины. Статуя была слегка задрапирована полупрозрачной шелковой комбинацией, а на голову женщины был нахлобучен мужской котелок. Кошка в комнате тоже была, но не такая, какая представлялась Арлетте. Она принадлежала к настоящей персидской породе и была до неправдоподобия пушистой, хотя и нуждалась в тщательном расчесывании. Кошка возлежала на подушке и, полуприкрыв глаза, подозрительно разглядывала вошедших.