За скипетр и корону - стр. 79
– Вы неисправимы, – улыбнулся граф Ведель, – опять политика, опять вы даете волю своей ненависти к Австрии? Вся Германия становится на сторону императора – неужели король должен жертвовать собой ради Пруссии?
– Не нравится мне этот австрийский мундир, – проворчал Девриен.
– А мне бы хотелось, чтоб у нас было тридцать тысяч таких мундиров, – сказал граф Ведель. – Я напомню вам сегодняшний день, Девриен, когда великая победа будет одержана и благодарная Австрия…
– Благодарная Австрия?! – прервал Девриен циничным тоном, сделав театральный жест, нахлобучил шляпу и, не прибавив больше ни слова, зашагал по большой аллее, ведущей из Гернгаузена в город.
Ведель, смеясь и покачивая головой, вступил на дворцовую лестницу.
В гернгаузенском саду, в глубокой лесной тишине, стоит надгробный памятник короля Эрнста-Августа и королевы Фридерики, совершенно подобный мавзолею в Шарлотенбурге, где покоятся прусский король Фридрих-Вильгельм III и королева Луиза.
Король и королева, изваянные мастерскою рукою Рауха, возлежат на саркофаге в маленьком храме, где свет весьма эффектно падает на превосходные, точно живые скульптуры. Мраморный храм в этой глубокой тишине, в своей простоте и несравненном изяществе охватывает приближающегося всем величием смерти, заставляя содрогаться и вместе с тем глубоко почувствовать отраду вечного покоя.
У входа стоял часовой.
Четыре человека вышли из храма, молча и, видимо, под сильным впечатлением. Трое из них – наши знакомые из старого Блеховского амтманства: пастор Бергер, его дочь Елена и асессор Венденштейн. С ними был молодой человек лет двадцати восьми, в длинном черном сюртуке и в белом галстуке, обличавшем духовное звание. Гладко причесанные белокурые волосы плоско лежали на висках и обрамляли круглое лицо, ничем особенно не выделявшееся. Маленькие серые глаза смотрели зорко и зачастую злобно из-под опущенных ресниц, а вокруг плотно сжатых тонких губ лежала складка самодовольства и аскетической гордости, составлявших абсолютный контраст с полным жизни, спокойно-веселым выражением лица старого пастора Бергера, который здесь не изменил своему обычному костюму – наглухо застегнутому черному сюртуку и четырехугольному берету лютеранских пасторов.
Все четверо шли медленно по большой аллее, которая вела от мавзолея к парку. Они не успели еще сделать нескольких шагов, как часовой взял на караул, а шедший за ними кастелян сказал вполголоса:
– Его Величество король.
По боковой аллее шел Георг V под руку с князем Сольмсом. Мужчины сняли шляпы и почтительно остановились.