За ширмой рифм - стр. 6
Со скуки зевая, опять прозеваем,
Не знаем, как лучше? Довольно блажить.
Мы помним, как было. А в реку, бывает,
Вступаем не дважды, мы любим кружить!
Когда поверим в собственную меру,
То будем жить. И точно. Не наверно.
Накануне
Выбран день. Наугад или так – наудачу.
Озадачен вопросом, ответ однозначен
Лишь в расчёте на мудрость и жизни теченье
Погрущу и одна, мир, измаранный мщеньем
Мне неведом и чужд. Нет нужды огорчаться.
И не всем не всегда стоит вместе встречаться…
Пусть, согрета дождём, закипает вода…
Так ли, дело? Всегда. Без большого труда.
День шестой
Шмели на мельнице шеста шестого дня
Так шумно шастают и шепчут. Губы сладки,
Всё в крошках. То пыльца. А для меня -
Печёт печенье солнце. И украдкой,
Как водится, ведомый мы народ,
Всё в строгости. Как грядки, для порядка,
И правды жаждем больше, чем щедрот,
И лжи взыскуем, красочной и краткой,
А сами кротки. Беззащитны мы,
Перед собой, перед другими, споря.
Раздорами – приметами судьбы,
Манкируем, как признаками горя,
Что там и тут. Как будто не с тобой.
Я задержу. А ты беги, не стой.
Есть вкус у жизни. Что казалось пресным
Вернётся в мыслях ярким, интересным
И сказочным. То памяти утехи
Нас утешают, сгорбившись. Доспехи
У времени и латы – бесконечность.
У человека тоже есть. Беспечность.
Апрельский дождь
Резвясь, пускает пузыри,
Легонько капли по макушке,
Рыб по губам, а то – лягушке.
Когда не холоден – игрив!
Его удаче малый срок:
Браслеты, кольца, – образ летний,
Весною – юный, малолетний,
А в осень колкий отрок. Рок!
В порядке сём, иной седьмицей>3
К теплу по капле семенит.
Самшит не скроет пыл ланит,
Удвоит разницей! Стремится.
Не каждый взгляд нескромный ранит,
Слеза дождём в стакане канет,
Известной всем простой воды,
Ровняя раны и следы…
Несмелой спелости апрельского дождя,
Заметна всем, а воспеваю я.
Он немного того…
Отчего заунывно читает поэт
Про сердца и смущённый восходом рассвет,
Про солёные лужи и волнениях неба,
И всегда рассуждает о землях, где не был
И ему не бывать. О причинах дознаться
Было б можно, но лучше не станем пытаться.
Я же вам расскажу! В каждой фразе есть слёзы.
Не "пустое", "вода"… Это больно, серьёзно.
И под сенью унылого тона дрожанья,
Всё, о чём ты забыл, всё твоё содержанье.
Что ж поэты молчат, не судачат про это?
А к чему? Это есть. В каждой фразе, дуплетом,
Прямо в сердце, навылет. К небу – пёрышко сойки.
И идёшь, как на казнь. "Почитайте, не стойте!"
И читаешь, скрывая занудством рыданья.
“Он немного того”, – вот и всё оправданье.
Утренний гость
Мой странный гость. С манерами подростка.
И с сердцем льва. Он с горстью пыли, просто
Быть мог извержен. Но ушёл с почётом, -