За Русское Дело на сербских фронтах - стр. 14
Кстати, о Румынии.
Тогдашние курортно-отпускные картинки были своего рода фасадом этой страны. Неестественно ярким, откровенно показушным. Фасад прикрывал суть. Неряшливую, неприглядную, почти нищую. Помню убогий ассортимент тогдашних румынских магазинов, несвойственное для Европы двадцатого века обилие гужевого транспорта на дорогах страны, бедность крестьянских домов в глубинке.
Ещё яркий штрих из моих первых румынских впечатлений. Дважды за две недели во время прогулок в окрестностях своего отеля натыкался на громадные очереди из местных жителей. Первая очередь была за …керосиновыми лампами. Вторая за …основательно обтесанными и даже чуть попахивающими свиными костями. Нужны ли комментарии?
Оказывается, нужны. Бедность бедностью, но именно приблизительно ко времени моего первого посещения Румынии эта страна полностью рассчиталась (!) со своими основными внешними долгами, всё уверенней стала заявлять о себе на международной арене как самостоятельное государство с независимым экономическим и политическим курсом. Мировой порядок такого не прощает. Похоже, именно излишняя самостоятельность и стоила Румынии либеральной революции. Скорее всего, именно за эту независимость заплатила чета Чаушеску своими жизнями.
Ещё одно, возможно, совсем неуместное воспоминание из того курортного румынского периода.
Как-то вечером по какому-то поводу с соседями по этажу мы крепко выпили. Веселье продолжили на пустом ночном пляже. Здорово пилась советская «Столичная» под игольчатыми румынскими звездами! Казалось, что на всём необъятном пляже мы были совсем одни. Но так только казалось.
Вскоре из темноты возникли два солдата с автоматами. Оказалось, это румынский пограничный патруль, совершающий обязательный полуночный обход пляжа. Почему-то тогда нам очень захотелось угостить солдат водкой. Пограничников не пришлось долго упрашивать. Пили за советско-румынскую дружбу, за процветание наших государств, просто за здоровье. Русского языка пограничники не знали, тем более мы не имели ни малейшего представления о языке румынском, тем не менее все прекрасно понимали друг друга.
Импровизированный банкет под пляжным грибком закончился, когда небо на востоке уже начинало сереть. Запомнилось, как пограничники уходили, поддерживая друг друга, как автоматы, которые они с трудом тянули за собой, один за ремень, другой просто за дуло, оставляли на песке прерывистый зигзагообразный след.
Вспоминая об этом спустя шесть лет, подумал, что, возможно, кто-то из тех румынских парней, служивших тогда срочную в погранвойсках, сейчас запросто мог покупать «гуманитарку» у наших казаков в Сучаве или просто оказаться соседом в обшарпанной электричке, везущей нас в сторону Тимишоары. Непредсказуем ход судеб человеческих!