За пять минут до - стр. 41
Долю мгновения, может, десятую часть секунды, я колебался – мягкость востока или жесткость севера? Злость сама выбрала. Пальцы сомкнулись на железном пруте, но это уже не прут, не приржавевшая арматура, это была рукоять меча, почему-то лишенная ременной оплетки. И я – больше не я, Альберт Обрезков, сорока лет, рекламный журналист из Москвы. Я – Индульф Торгвенсон по прозвищу Синезубый! Ярл и воин, морской бродяга, знаменитый викинг земли Свитьод, будущей Швеции…
И пусть меня сбили на землю при первой схватке, пусть врагов трое против одного! Но я жив, и рука держит меч! И значит, им предстоит умереть, этим трусливым псам, что боятся схватиться один на один с прославленным воином!
«Один, Бог Ратей, ты видишь мою отвагу?!»
Думаю, они не поняли моего клича. Не могли понять, этот древний язык не звучал на Земле уже сотни лет. Но испугались от неожиданности. Отпрянули.
«Что, псы?! Ловили лисицу, а поймали свирепого бера-медведя?!» – весело оскалился ярл. А руки и ноги воина уже двигались привычно и быстро. Вскочил, увернулся, удар, защита, еще удар…
А почему не упала на землю отрубленная рука? Почему она просто хрустнула, как ветка под тяжестью? Меч не наточен?
Ладно, потом…
А что это за две палки с цепочкой враг крутит в руках? Или малый рехнулся от страха, решив изобразить из себя базарного плясуна?!
На всякий случай ярл сделал движение-обманку и, перекрутившись, отрубил странные палки вместе с кистью руки. Правда, кисть опять не отлетела в сторону, просто брызнула кровью.
Истошные вопли врага – услада для ушей воина! Ярл снова прокричал воинственный клич, с удовольствием втягивая ноздрями терпкий дух крови. Потому что сражаться и умирать надо весело, боги-ассы приветствуют радость битвы!
Только что такое творится с мечом – не рубит! Заколдовали тролли, стараясь превратить его в обычную палку?!
Ладно, потом…
Уход. Удар. Пусть меч-палка дробит, а не рубит, но враги падают!
Где же третий? Бежит?! Бежит, шелудивый пес, покрыв позором себя, и предков своих, и род свой!
Пусть будет он проклят до конца дней Мидгарда, пусть Одноглазый Один, Бог Павших, скривится от презрения к трусу в золотых чертогах Асгарда!
Так с кем сражаться?! Кого убивать?! Где враги?!
Опомнившись, я почувствовал, что руки и ноги откровенно трясутся. Присел на корточки, закурил. Методично пускал дым в синее небо. Успокаивался потихоньку.
Один из нападавших действительно убежал. Придерживая одной рукой другую, похоже, сильно разбитую. Два других убежать уже не могли. Валялись. Ярл Индульф, получивший за белизну улыбки прозвище Синезубый, был известен искусством владения мечом на всем побережье фиордов. Пусть железный прут не рубит, как отточенный меч, но сила удара ничуть не меньше.