За пределы атмосферы - стр. 35
– Сядь.
Помолчал и продолжил:
– Я все взвесил. Разрешаю. Привести в порядок комнату, потом ужинать.
А перед тем, как гасить во всей квартире свет, объявил:
– Завтра я иду в администрацию.
И уж в то, что произошло в доме у Аржаных, просто не поверила бы ни Наталья, ни другой кто из ужовцев. Похождения Роберта и Феликса Аржаных заменяли ужовцам и театр, и кино. Все рассказывали и пересказывали друг другу, как Роберт, собравшись встретиться с приятелем, начал еще дома, сел в электричку очень уже хорош, доехал до Питера, не проснулся на Балтийском вокзале, а когда электричка, возвращаясь обратно, подошла к родной платформе, был заботливо разбужен земляками. Вывалившись на перрон, озирался некоторое время, а потом громко вопросил:
– А когда же будет Гатчина?
Эта история затмила и предыдущий эпизод, когда, точно так же в подпитии, он задремал на кухне. Разбудили его в тот раз пожарные, которым он ответил:
– Зря приехали, это я котлеты жарил!
Были и еще истории, все в том же роде. Самой же знаменитой байкой про Феликса была такая. Как-то ему удалось заработать – наспекулировать где-то – «великие мульены», сумма и вправду исчислялась в миллионах, он не таился, тряс пачками купюр. Ограбить его просто не успели. Он сразу купил двадцать четвертую «Волгу», доведенную до состояния ведра с гайками. У металлистов. Они ее и перекрасили. Кузбасслаком. Торжественно, на малой скорости, он въехал в поселок, прокатился насквозь по осевой, крича из окошка:
– Я теперь партайгеноссе! Кричите ура! Оркестра не вижу!
А выехав, развернулся, въехал снова и выжал из ветхого мотора все, что тот позволил. По осевой! Да не совладал с управлением – вынесло в кювет, завертело, приложило об сосну. Рассыпалась ржавая машинка уже невосстановимо. Сам отделался ссадинами. И вечным погонялом – Оркестр.
Братья Аржаных то были женаты, то считались опять холостяками. Сейчас, в декабре девяносто девятого, Роберт переживал крах очередной любви до гроба, а о Феликсовом быте пеклась гражданская жена. Весьма успешно. Курицу по оглушительно низкой цене таки достала. Повезло вместе с ней немногим – всего одна коробка мороженых кур была у продавца. До этих пор поверила бы и Наталья – сама в той очереди стояла, – и другие везунчики, а дальше… А дальше – когда все трое, Роберт, Феликс и хозяйка, уже второй день этой курицей отужинали и в кастрюле обнажилось дно, Феликс поднялся и сказал:
– Слушайте все! Завтра я пойду требовать справедливости! Я хочу, чтобы не только я, а все ходили бы гордо и прямо! Россия – самая свободная страна в мире, это даже «Голос Америки» говорил! Россия – где-то там в Москве, но не Ужово! У нас за любую хреновину надо кланяться Пердяю! Он притесняет свободное русское сословие, и я горой встану за славного купца Никиту, который может поставить и выпить, и закусить! Завтра Пердяй получит по первое число и по… двацц… какое завтра?