За гранью возможного. Биография самого известного непальского альпиниста, который поднялся на все четырнадцать восьмитысячников - стр. 8
– Эй, – окликнул я его, – что ты делаешь? Ты ведь так расстроишь наших гидов.
– Нет, я только помогу немного братьям-шерпам, – отмахнулся он.
Мне этот поступок показался неуважением к работе гидов – парень, похоже, решил стать героем, а на такой сложной горе это опасно. Но, как оказалось, я ошибался. Вскоре еще один шерп все объяснил.
– Нимс, снег слишком глубокий, – сказал он, – если есть силы и ты в состоянии помочь, то помоги.
Чуть позже я вышел вперед и начал тропить. Ноги работали равномерно, погружаясь в снег, словно поршни в механизме. Работа оказалась тяжелой, но мысль о том, что каждый шаг приближает к вершине всю команду, давала сил стабильно продвигаться вперед. Бедра и икроножные мышцы болели от усилий, но дышалось легко, и усталость не наступала. Я чувствовал себя сильным. Бум! Бум! Бум! Каждый новый шаг наполнял энергией. Обернувшись в какой-то момент посмотреть на пройденный путь, я с удивлением увидел остальных участников восхождения далеко внизу, они превратились в черные точки на склоне.
Это дерьмо мне нравится, подумал я, любуясь проложенной тропой. Я шел вперед, не особо задумываясь, и находился в том же состоянии, в каком спортсмены устанавливают новые рекорды или выигрывают чемпионаты. Словом, я был в ударе.
Однако не стоило забывать о том, что нельзя перенапрягаться. Поэтому я, не торопясь, добрался до места, где можно было отдохнуть, и около часа ждал, пока подтянутся остальные. Когда все собрались, начальник гидов одобрительно вскрикнул и хлопнул меня по спине. А другие альпинисты, в том числе те, что несколько дней назад смотрели свысока и думали, что вершины мне не видать, теперь подходили пожать руку.
Казалось, все обрадовались тому, что есть еще один участник команды, способный идти впереди и прокладывать путь. Проявленное усердие резко изменило мнение обо мне у всех. Я перестал быть туристом на восхождении. И теперь даже мыслил иначе. Я дошел до вершины, протропив в общей сложности более 70 % маршрута. Это не только удивило, но и воодушевило меня. «Брат, – сказал я себе, – а ведь ты крут на большой высоте».
В моем роду и среди ближайших родственников нет альпинистов, и я никогда не готовился специально к тому, чтобы совершать восхождения в «зоне смерти». Будучи ребенком, я мечтал о том, чтобы стать гуркхом, как мой отец. Потому что гуркхи всегда считались бесстрашными, верными и преданными воинами. Сейчас они служат в непальской, британской и индийской армиях, равно как и в полиции Сингапура, но все без исключения гуркхи – непальцы. О них написано много книг, поэтому обойдусь лишь краткой историей. Англичане имели возможность оценить боевые качества гуркхов во время англо-непальской войны 1814–1816 годов, когда непальская армия противостояла армии Британской Ост-Индской компании (численность последней вдвое превышала численность регулярной английской армии). И британцы были настолько впечатлены, что заключили с королевством Непал договор, позволявший нанимать гуркхов и формировать из них нерегулярные вооруженные силы.