За гранью слов. О чем думают и что чувствуют животные - стр. 26

Какое такое «чисто человеческое восприятие» препятствует нашему точному пониманию эмоций, доступных остальным животным? О чем идет речь? О способности испытывать удовольствие, боль, половое влечение, голод или неудовлетворенность? Об инстинкте самосохранения? О родительских или защитных инстинктах? Всем перечисленным мы обладаем, но это не мешает, а помогает нам понять, что переживают и чувствуют они. Допустим, мы хотим избежать неверной исходной посылки и поэтому перестраховываемся. Но ведь никто не отнимает у нас накопленных знаний, которые не дадут нам сделать неверные выводы. Можно ли подходить к слонам, скажем, с мерками супружеской любви, если мы знаем, что у них семьи включают в себя только самок и молодняк, самцы и самки не образуют постоянных пар, самцы вообще живут поодиночке, кочуют сами по себе и к воспитанию детенышей отношения не имеют? О какой супружеской любви тут может идти речь? Ни один исследователь слонов и заикаться о ней не будет. Так что объективные факты и логика могут служить надежными проводниками. Во всех остальных областях они признаны лучшими инструментами познания. И вообще, объективные факты + логика = наука.

Нам не приходит в голову сомневаться в том, что животное, которое ведет себя так, словно оно проголодалось, действительно испытывает голод. Но что же мешает нам поверить, что слон, который радуется, и в самом деле испытывает радость? Отмечая у животных чувство жажды или голода, когда они пьют или едят, или усталости, когда они валятся с ног, мы остаемся в рамках научной объективности. Но почему мы боимся погрешить против нее, если видим, как они веселятся и радуются, играя с малышами или другими членами своей семьи? Тем не менее в науке о поведении животных давно наблюдается этот абсолютно антинаучный перекос. Ведь с научной точки зрения самое простое объяснение часто оказывается самым верным. Когда животное выглядит довольным в обстоятельствах, которые должны приносить ему удовольствие, проще всего предположить, что оно испытывает чувство удовольствия. Мозг животных похож на наш и вырабатывает те же гормоны, что отвечают за человеческие эмоции, – и это, кстати, тоже объективный факт. Так что никаких предположений делать не надо. Надо быть внимательным и объективным – но не зашоренным. И фактами надо пользоваться, а не манипулировать.

За неделю до того, как я поставил в этой книге точку, ко мне пришло письмо от австралийского коллеги, занимающегося исследованием кораллов, с такими вот словами: «Желаю удачи с книгой, хотя провести грань между антропоморфными факторами и тем, что происходит на самом деле, думаю, непросто». А я думаю, что самое большое препятствие – уже упоминавшийся перекос в сознании, который попросту мешает нам увидеть, что же происходит на самом деле. Боясь впасть в антропоморфизм, человек отмечает, что собака скребет пол, и будет всячески открещиваться от того, что она