За гранью порочности - стр. 3
— Идеальная грудь женщины должна умещаться в ладонь её мужчины. Хочешь проверить на деле мои слова?
— То есть, ты утверждаешь, что я — твоя? — язвительно парировала она, а внутри разорвался неприятный огненный шар.
— Мы же вроде щас про сиськи, а не про тебя. — насмешливо улыбнулся Алик, мягко толкнув её бедрами.
— Даже не думай меня щупать! — предупредила Дарья, начиная испытывать дикое волнение. — расскажу маман, что ты лапы распускал!
— Ой, она будет о-очень огорчена, бля. Ты же хорошая девочка, лапочка, и не станешь того делать… — продолжал глумиться он, и Дашка вытянулась по струнке, когда его рука поползла по стене в опасной близости от её плеча.
— Я тебя не боюсь. — храбро заявила Дашка, и он рассмеялся.
От смеха этого, хрипловатого, короткого, по коже её проскочила ватага мурашек.
— Да я и не пугаю тебя.
— Не смей! — воинственно воскликнула она, и его ладонь замерла на расстоянии сантиметра от её груди, а Даша инстинктивно скрестила руки.
Алик наклонился, от его дыхания мелкие завитки на висках всколыхнулись вверх. Шепот раздался почти в самое ушко, заставив её вздрогнуть. Эта неизменная реакция на близость Лютого постоянно злила девушку. Она изо всех сил старалась быть хладнокровной, но разум-то говорил об одном, а тело предавало. Этот бандит волновал её, как мужчина, и с влечением к нему было сложно совладать.
— Щас быстренько наводишь тут порядок, на всё у тебя ровно полчаса. Задача ясна?
Даша нервно усмехнулась, стоя, не шелохнувшись. Если она сделает хоть движение в сторону, то непременно заденет Альберта, и он может принять это за вызов. Нечего давать ему повод лишний раз издеваться над нею!
Его правая рука нагло двинулась выше, легонько очертила контуры её локтя на стене, переместилась к предплечью, и Дашка затаилась. Он никогда не позволял себе так дерзко обращаться с нею, и потому она растерялась, не зная, чего ожидать. От Алика пахло мускусным одеколоном, и она невольно вдохнула глубже. Скользнула глазами по его мужественному лицу, по страшному шраму, рассекающему бровь. Мучительное желание коснуться колючей щетины на щеках нахлынуло внезапно, и Дашка уронила руки, чтобы ненароком не поддаться на провокацию непонятных порывов.
На миг, она испугалась, что Лютый всё же облапит её, но его пальцы застыли в нескольких миллиметрах от бурно вздымающихся от волнения холмиков, и он изобразил в воздухе, как будто нежно массирует их. Даша шумно выдохнула, испытывая облегчение, что избежала его нахальных прикосновений. Оттолкнула его, и сердито выпалила:
— Ага, разбежалась! Если тебя что-то не устраивает, убирайся из нашего дома! Никто не держит! У тебя гордость есть, Лютов? Раз уж ты окольцевал мою маман, то это мы должны были переехать в твою хату, а не ты к нам!