За девятое небо - стр. 73
Хороксай поднёс к глазам дрожащую руку – корявые старческие пальцы обтянула обгоревшая кожа. Ильвасар не слышал слуг и других ксаев, собравшихся подле его ложа, – он впервые столкнулся с подобной силой – силой, что не только противостояла огню Хорохая, но потушила его.
Старый ксай опустил руку и закрыл глаза – он ведал, что его тело скоро перестанет служить духу. Не обращая внимания на окруживших его послушников, взывающих к своему учителю, Ильвасар зашептал, призывая Птицу Духа – Ночного Орла.
Слуги и ксаи с поклоном отошли от ложа шепчущего Ильвасара – если хороксай решил покинуть тело добровольно и отдать последние силы войне – значит, так тому и быть.
Ночной Орёл, вырвавшись из цепких когтей боли бренного тела, взлетел над Хизром и устремился дальше – на Восток. Птица Духа увидела грандиозную армию северян, что, поднимая снег, в сумерках мчалась к Хизру.
Колосаи выставили защиту – армия окружила Хизр, но сил детей Солнца было немного.
Видел Орёл, как ксаи воспевают пламя вновь, но знал он, что сил на мощное пламя у ксаев почти не осталось, и воспетый огонь вряд ли сможет защитить… Только если великий Тенгри не явит чудо.
Обе армии схлестнулись – морозную тьму рассёк холодный звон стали, а воздух пропитал леденящий дух войны.
Баритонное пение ксаев разлилось вдоль осаждаемого Хизра по снегу пламенем – огонь Хорохая вспыхнул, разогнав густые синие сумерки.
Но ведал Ночной Орёл – пламя не помешает северянам, что, отчаянно сражаясь, наступали…
Ильвасар хотел было подхватить Слово ксаев Хизра, но нечто его остановило – сдавило грудь, не давая вырваться словам. Хороксай знал, что, отдав силы ворожбе, погибнет – улетит Птицей Духа на золотой Юг. Неужели время его последнего Слова ещё не пришло?
Ночь укрыла мир, но битва подле Хизра не стихала: живое море людей, освещаемое всполохами огней, бесновалось. Лязг мечей, крики, ржание лошадей потрясали мир. Ворожба северян мерцала над их войском серебряной паутиной, что опутывала летящие навстречу шары священного Хорохая.
Ночной Орёл, паря над битвой, видел других Птиц Духа, но не опускался к ним – Ильвасар ждал знака о том, что пора произнести Слово, которое будет вечно хранить память в огне. Ведал старый ксай, что, когда война закончится и пламя потухнет, в каждом очаге, в каждой печи, костре, свече – везде, где будет гореть солнечный огонь, сквозь пламя будет звучать его Слово…
Слово его будет жить вечно, ибо пока есть слова, пока есть Свет – есть жизнь.
И Тьме не по силам одолеть её.
Хороксай Чакре вышел на балкон княжеского терема завоёванного Улада