Юрий Богатырев. Чужой среди своих - стр. 34
Юра все это очень точно схватил. Он играл врача – такого по видимости циника-скептика, а на самом деле очень ранимого человека, и в конце фильма это раскрывалось в полной мере. Я считаю, что он замечательно сыграл в той картине.
К сожалению, режиссер при монтаже вырезал много и моих, и Юриных сцен, а оставил главным образом сцены с Владиславом Стржельчиком.
Стржельчик, конечно, в фильме блестяще играет. Но когда судьба его героя была дана в переплетении с другими характерами, с другими линиями и жизненными драмами – это было интереснее. А так: папа-идеалист от эпизода к эпизоду демонстрирует, какой он хороший, добрый, открытый, наивный, светлый. Остальные роли стали плоскими, пунктирными. От этого фильм сильно обеднел.
Когда все время бьют в одну точку – теряется напряжение, а следовательно, и интерес. Так и произошло с фильмом «Мой папа – идеалист». Жаль. Картина могла бы быть гораздо серьезнее, глубже, ярче. Да и сам Владимир Бортко на премьере в Доме кино согласился с нами: «Да, вы были правы, вырезать не стоило».
Но что толку от этого запоздалого признания?
Актриса замолкает. А потом признается:
– Я считаю, что Юрий Богатырев действительно был великим русским артистом.
Трудно объяснить, как он играл. Он выходил на сцену – и происходило чудо, которое невозможно было объяснить. Между ним и залом проскакивала та самая Божья искра.
Я думаю, что у Юры это было от Бога… Потому что природа его творчества была очень добрая. И он умел любить.
Последняя его роль, которую я видела в театре, – Клеант в «Тартюфе» Мольера. Он был такой толстый, смешной, утрированно некрасивый, но играл что-то необыкновенное. Он нашел интересный характерный ход – все монологи своего героя он произносил скороговоркой. Так быстро выпаливал каждый монолог, что это было очень смешно и забавно! Юра играл это гениально. В том спектакле все блистательно играли: и Станислав Любшин, и Анастасия Вертинская. Но Юра мне запомнился больше всех. Он был просто номер один.
Сейчас можно сравнить то, что делал Юра на экране, с тем, что делают сегодняшние знаменитые американские актеры, у которых великая слава…
И понимаешь, что у этих захваленных звезд нет по профессии ничего особенного! Ну, повернулся направо, повернулся налево и сыграл фактурой. Есть артисты, у которых огромное количество приспособлений – не десять, а шестьсот. Предположим, Джек Николсон. Понимаешь, что это его «фирменные» штучки. Когда-то у него получилось – и он это закрепил.
У Юры же, при всей его ярко выраженной индивидуальности, вальяжности, при его своеобразном юморе, – у него таких собственных наработанных механизмов-приемов не было. Они рождались сиюминутно.