Юрис Подниекс. Тайна гибели документалиста, который снял развал СССР - стр. 10
Мы звонили всем! Мы думали, что его где-то задержали… Но нигде ничего не выяснилось. Я помню, что всю ночь мы сидели очень хмуро…
Я видела, как Давис уходил далеко в сад и плакал там навзрыд. И тогда я уже допустила мысль, что случилось что-то серьезное. Но я не понимала, что, зачем, как? Где-то в полпятого, когда уже светало, все пошли спать. Никому уже ничего говорить не хотелось. Мой двоюродный брат сказал: мол, неплохо было бы, чтобы и Леонид пришел. Но тот так и не появился. Насчет Леонида я ничего такого не думала, он мне почему-то ничем не запомнился… Абсолютно никакой человек – как бы ужасно это ни звучало. Может быть, он очень даже порядочный человек. И все время подозревать его – это как-то нехорошо… Может быть, он сам себе простить не может того, что произошло, и все эти годы живет с тяжелым грузом. Ходили слухи, что у Леонида отец – бывший кагэбэшник… Хотя вроде бы нет никаких оснований подозревать любого человека, как-то связанного с КГБ. Единственное, что я помню из наших бесед с моим двоюродным братом, как будто он заметил, что у Лени сразу появились какие-то деньги. Но утверждать это я не могу. Мы никакого своего расследования не вели.
Нас удивило, что Юрис был найден не около берега, а в том месте, где было темно и ничего не видно. Где было очень глубоко. То есть в таком месте, где особо не поплаваешь. И его уже затянуло в ил. Это было совсем не то место, которое ему указал Леонид, а совсем другое».
Антра Цилинска, директор студии Юриса Подниекса:
«23 июня мы всей группой поехали ко мне в деревню, все вели себя как-то непривычно тихо, сидели у костра, молчали. Накануне, 22-го, мы смотрели кассету, снятую на Гауе, с Георгием. Помню, меня поразил эпизод, в котором Георгий крестил Юриса. Я запомнила, что он длился 28 минут. Подумала про себя: «28 минут с дьяволом».
24 июня мы уже вернулись в Ригу. Юрис договорился встретиться с американскими журналистами в 18 часов. Они пришли к нам в Кошкин дом, час сидят, другой, – он так и не появился. На следующий день, 25-го, на 10 часов у него была назначена встреча в Юрмале. Я решила узнать, где же он пропал, позвонила к нему домой. Трубку взяла Элга и сказала, что, наверное, произошло несчастье. Я не могла понять, почему она столько времени молчала, но она объясняла что-то невнятное. Потом выяснилось: Элга опасалась, что Юриса начнут обвинять в браконьерстве, оказывается, ловля раков была запрещена. Как только мы узнали о случившемся, тут же подняли на ноги всех, кого могли. Депутат Янис Круминьш подключил военных. А мы со всеми, кто был на студии, сразу же выехали на озеро. Жили там всю неделю в страшном напряжении. Помню, как всякий раз следила за мимикой выходящих из воды спасателей: что на этот раз? С каждым днем напряжение на берегу нарастало. Добавляли его и экстрасенсы, которые направляли поиски в разные стороны. Кто-то из них сказал, что Юриса хотят вывезти из страны. Я помню свою мысль: нужно срочно перекрыть все порты…»